Сильвия Вирджил, руководитель миссиями, вела программу, представляла гостей и выразила особую признательность Мэтью Броули, который, с подачи Барбера, «появился в критический момент», чтобы спасти Даймена и его группу. Пастор вышел вперед, получил почетный знак и сорвал бурю оваций. Он выглядел настоящим героем. Чуть выше среднего роста, он шел как человек, который без колебания сцепился бы с тигром. Однако он улыбался намеренно скромно — мол, мы все герои, а я просто случайно оказался в нужном месте.
Хатч следила за ним, начиная сознавать, что волнуется. Ну и что? Она в своем праве.
Затем Вирджил попросила встать всех, кто был на станции «Ренессанс» в момент катастрофы. Все они сидели почти рядом, в передней половине банкетного зала, на левой стороне. Они поднялись и приветствовали улыбками остальных собравшихся, а телекамеры следили за каждым, и в зале гремели овации. Один из малышей озирался в полнейшем недоумении.
Следующим был представлен сенатор Аллен Назарин, вручавший награду Барберу.
Аллен Назарин отстаивал в Комитете по науке и исследованиям финансирование Академии. Он был одним из самых грузных людей, каких когда-либо доводилось видеть Хатч, но, несмотря на габариты, поднялся с большим изяществом. Поблагодарив за аплодисменты, он прошествовал к кафедре и оглядел столы.
— Леди и джентльмены, — сказал он с видом утонченного бостонского аристократа, — для меня большая честь находиться сегодня вечером среди вас по столь приятному поводу.
Следующие несколько минут он столь же высокопарно говорил об опасностях и невзгодах, подстерегавших исследователей при проведении работ во враждебных человеку условиях дальнего космоса.
— Там наши люди постоянно рискуют жизнью. И если не торопясь пройти по этим зданиям, мы увидим мемориалы тех, кто пожертвовал собой.
К счастью, сегодня у нас не вечер памяти. Без монументов и без надгробий. И этим счастливым обстоятельством мы обязаны рассудительности и проворности одного человека. Все собравшиеся здесь знают, как точно Барбер оценил опасность, когда почти одновременно пропала связь и со станцией «Ренессанс», и с кораблем «Уайлдсайд».
Должно быть, чувства Хатч были слишком заметны: молодой человек справа от нее спросил, все ли у нее в порядке.
— Клей распознал характерные признаки действия ЭМИ, — продолжил Назарин. — И понял: это нарушение связи означает, что условия на Протее резко ухудшились. И предположил, что опасность грозит и станции, и кораблю. Он не знал наверняка, что именно происходило, и мог послать на помощь всего одно судно, «Кондор». Но с каждой минутой промедления расстояние между «Кондором» и людьми на Протее увеличивалось.
В лучших традициях Академии Барбер предположил худшее развитие ситуации и направил «Кондор» к месту катастрофы, сняв его с курса. Этой-то счастливой рассудительности мы и обязаны жизнями мужчин, женщин и детей, которые жили и работали на Протее. — Сенатор повернулся и посмотрел налево. — Доктор Барбер.
Барбер, сидевший за первым столом, поднялся со всей должной пристойностью. Улыбнулся присутствующим. Двинулся вперед.
Назарин наклонился за кафедру и извлек предмет, завернутый в зеленую ткань. Это был медальон.
— Я с огромным удовольствием…
Барбер сиял.
Назарин зачитывал дарственную надпись:
— …за здравый смысл и инициативу, проявленные при спасении пятидесяти шести человек на станции «Ренессанс». Выдан в знак признания заслуг председателем комиссии 29 сентября 2224 года.
Даймен сидел за столом в стороне от Хатч. Он оглянулся на нее через плечо и наклонился к ней.
— Вы наверняка рады, что он там таскал для вас каштаны из огня, Хатчинс.
Барбер высоко поднял награду, чтобы каждый мог ее видеть, пожал руку Назарину и повернулся к аудитории. Он признался, что не сделал ничего такого, чего не сделал бы при сложившихся обстоятельствах любой другой руководитель. Из подобного признания следовал достаточно ясный вывод. Барбер поблагодарил Сару Смит, дежурную, которая обратила его внимание на аномалию. И Пастора (Барбер заменил Мэтью именем, под которым этот человек был известен на самом деле) Броули: узнав об опасности, он без колебаний отправился на помощь. По его просьбе Мэт на секунду привстал под всеобщие аплодисменты. Ах да, и Присцилла Хатчинс, которая помогала эвакуировать часть персонала на корабле «Уайлдсайд», тоже здесь. Хатч поднялась и выслушала жидкие хлопки.
