Глава 16
ЧТО ПРОИСХОДИЛО У ТУАЛЕТНОГО СТОЛИКА
Голос Банколена становился все суровее:
— Это от его запаха вас едва не стошнило, мисс Толлер. К утру он успел выветриться, поскольку в соседней комнате все окна оставались открытыми. Хлороформом не пахло и рядом с трупом.
Единственный случай подобного отравления — смерть Томаса Эдвина Бартлетта. Произошло это в 1876 году в Лондоне.
Против его супруги возбудили уголовное дело, но суд ее оправдал. У Бартлетта, как и у Роз Клонек, никаких признаков отравления обнаружено не было. Врач, осмотревший его, констатировал следующее…
Банколен провел пальцем по записям:
— «…никакого запаха изо рта, лицо бледное, но выражение спокойное». Он пришел к заключению, что смерть наступила в результате аневризма. Мы же подумали, что мадам Клонек умерла от потери крови.
Поскольку у нас появились сомнения, то прошлой ночью судмедэксперт произвел вскрытие и обнаружил у нее в желудке все содержавшиеся в шампанском ингредиенты.
Так что Роз Клонек еще повезло. Она умерла не мучаясь. Если она и ощущала в желудке жжение, то это ничтожная малость по сравнению с тем, что ее ожидало. Можно представить, как расстроился убийца, застав ее уже мертвой.
— А как он собирался ее убить? — проявил заинтересованность Ральф Дуглас.
— Думаю, она приняла бы мученическую смерть, — задумчиво произнес сыщик. — Говорил раньше, то же самое скажу сейчас: нам надо поймать убийцу. И чем раньше, тем лучше.
— А мы ни на йоту к этому не приблизились, — недовольно пробурчал Дуглас.
— Вы так думаете? Я не уверен. Глаза Банколена слегка затуманились.
— Во всяком случае, мы знаем, где его искать. Извините, что мне пришлось изложить вам столь неприятные подробности. Я хотел, чтобы вы немного пришли в себя. Возможно, мы разыщем убийцу с помощью миссис Толлер.
— Я совершила мерзкий поступок, — тихо сказала Магда. — Нет мне прощения. И не будет. Знаю, вы все пытаетесь убедить меня, что я невиновна. Вы, месье Банколен, относитесь ко мне гораздо лучше, чем я того заслуживаю. Но…
Дуглас пытался выглядеть спокойным, но ему это плохо удавалось.
— Дорогая, — в его голосе сквозила искренняя нежность, — не мучь себя. Ты же никого не убивала. Ведь правда?
— Милый, ты хочешь сказать, что меня не отправят на гильотину. Дело совсем не в том, что Роз Клонек убила не я. Но я же пыталась это сделать!
Я знаю, о чем вы все думаете. Вот я здесь сижу и каждый раз, когда кто-то из вас произносит такие слова, как «вены», «руки», «кровь» и тому подобное, морщусь. Самое удивительное, что я не чувствую за собой никакой вины. Единственное, что я испытываю, — чувство унижения.
Вы ведете себя со мной как с нашалившей девочкой. Вы думаете так: «Вот если бы она застрелила ее, тогда другое дело. А так — пустяки, ничего особенного». Вот что вы обо мне думаете. Мне даже не хочется идти домой. Я вообще не хочу выходить из этого здания. Я не хочу, чтобы меня кто-то видел!
— Дорогая, тебя никто не осудит, — попытался успокоить ее Ральф. — Но ты должна понять… Нет, я хотел сказать…
— Мисс Толлер, вы не преступница! — не выдержал Куртис. — Девушка с таким прекрасным лицом не может быть преступницей…
Дуглас и Банколен так удивленно посмотрели на него, что он тотчас замолк.
— Да, эти юристы умеют делать комплименты, — задумчиво произнес Дуглас и пристально посмотрел на сыщика: — Так на чем мы остановились?
— Месье Банколен, вы хотели меня о чем-то спросить, — глотнув из стакана коньяку, напомнила Магда. — Я готова. Думаю, что смогу быть вам полезной. Мне есть что вам рассказать. Только жаль, это никак не отразится на моей дальнейшей судьбе.
— Ну почему же?
— Вы что, считаете меня такой темной? Или хотите сказать, что при желании смогли бы мне помочь? Да, это было бы замечательно. Но вам все равно придется назвать того, кто вскрыл вены на руке мадам Клонек.
Голову мне за это не отрубят, но я прекрасно представляю, что меня ждет. Не подумайте, я не жалуюсь. Я получу то, что заслужила. Вы же против закона не пойдете…
