«Хороша символика: чуть весь этаж не обвалился», — парировал про себя офицер из сыскной, но вслух делать замечание не стал.
— С вашего разрешения мы немного покрутимся здесь, — попросил он. — Походим, посмотрим, со студентами поговорим, но все без нажима. Бескровный теракт в конце концов пустяки, но на лицее висят два трупа. За один день убиты два студента, согласитесь, что это серьезно.
— В лицее занимается более пятисот студентов, — отозвался невозмутимый Стефан Иванович. — Убийство главаря, конечно, взбудоражило шиваитов. Но их всего человек тридцать, тридцать пять. Остальным, честно говоря, плевать. Что касается студента, погибшего при защите лицея от нападения уличных, то с ним все ясно. Поймайте любого беспризорника и актируйте как убийцу. Не мне вас учить. Последнее нападение на лицей было две недели назад и закончилось для нас еще более плачевно. Правда, убитых не было, но негодяи унесли из холодильной камеры половину коровьей туши, что само по себе очень обидно в условиях нынешней продовольственной блокады. Студенты две недели обходились без мяса. И вот новое нападение. Я написал заявку в департамент культуры о выдаче десяти автоматов. Следующее нападение будет для нападающих последним.
— Я не сомневаюсь, что вашу заявку удовлетворят, но вы раскрылись, и у меня возникло сразу два вопроса…
— Да, да, — благосклонно кивнул директор, — я к вашим услугам. Спрашивайте обо всем, что вас заинтересовало.
— Так вот, первый вопрос. Как согласовываются гуманистические идеи, которые, как я понял, вы пытаетесь привить вашим воспитанникам, с организацией массового убийства людей, которые виноваты только в том, что родились и живут голодными. Ваши воспитанники, за редким исключением, не знали, что такое драться за кусок хлеба. И сразу второй вопрос, вы уж извините. — Сыскарь выдержал паузу. — Если сравнить количество студентов лицея, которых всего пятьсот, и тьму уличных, не кажется вам, что после кровавой бойни, которую вы им готовите, они вернутся, чтобы отомстить? И если сейчас они вожделеют мяса, то после расправы над ними начнут вожделеть крови.
— Я не вижу, чтобы ваши вопросы что-нибудь открывали в преступлении, совершенном у нас. Но допустим, что вами руководило не голое любопытство, а, скажем, желание прояснить для себя атмосферу, в которой вызрело убийство и террористический акт. И я вам отвечу так. Если бы Рим боялся врага, это бы был не Рим. Если бы Рим боялся крови, это тоже был бы не Рим. Рим всегда брал на себя ответственность за действия своих граждан, и, если мы хотим создать в стенах лицея дух суровой Римской империи, мы не должны отступать от ее традиций. Если уличные банды еще раз войдут в стены лицея, они будут уничтожены. Если они попытаются вновь собраться, чтобы отомстить, мы вызовем регулярные войска и рассеем их. Если анархия и развал в империи достигли такой степени, что войска окажутся бессильны, значит, наше государство обречено, тогда нечего жалеть и нас.
— Если ваш подход именно таков, как вы его изложили, то нечего удивляться и результатам, — заметил сыскарь, премило улыбаясь и вставая со стула.
В это время, бесшумно ступая, к нему подошел помощник и стал что-то шептать на ухо. Сыскарь слушал его со вниманием, а директор, хотя и притушил дыхание, ничего, кроме «господин полковник» и «как вы приказали», расслышать не мог.
— Мы не прощаемся, — сказал «господин полковник» уже от двери. — Я оставляю своего помощника, а сам приеду к вам завтра. Но выслушайте мой совет: ритуальное убийство, даже если жертва виновна в гибели живого бога, — тоже убийство. Я бы на вашем месте не допустил, чтобы отпевание Шивы проходило в стенах лицея. В Москве все еще стоит буддийский храм — отвезите гроб туда.
— Я бы давно распорядился, если бы не крайние обстоятельства, связанные со взрывом, — отозвался директор. — И в свою очередь тоже хочу вам кое-что сказать, полковник. Вы обладаете информацией, сколько человек ежедневно погибает на улицах Москвы. А вообще на территории России? В пограничных областях? В так называемых горячих точках бывшей империи, которыми усеяна она как оспой или, точнее, бубонами черной чумы. Не кажется ли вам, что случайная смерть двух студентов слишком вами драматизируется. Тем более что один погиб в случайной драке с беспризорниками, а второй, возможно, просто самозадушился.
