Я заглядываю в комнату, - ну, ясен перец, - Женька сцапал у Митьки из принтера лист бумаги, рисует этот свой венчик. Я, улыбаясь, на цыпочках иду к дивану, но Прыгун чувствует, что я в комнате, поворачивается в кресле, смотрит на меня, улыбается мне… Говорю же, - обожаю!
- Ладно, ладно, Женя, порисуй, я почитаю с децел…
Женька солидно мне кивает, - ну да, и это дело, почитай, - и продолжает рисовать. А я не читаю, я смотрю на него, на его голую загорелую спину, как под кожей напрягаются и расслабляются тонкие мышцы, как Прыгун то вытягивает шею, то наклоняет на бок вихрастую башку, то откидывается назад, то подаётся вперёд… И думаю. Вот, - думаю я, - Митька мечтал о младшем брате, и у него появился я. Хотя я Митьке не только младший брат, а Митька для меня не просто старший брат. А Прыгун мечтал, чтобы у него появился старший друг, старший брат, чтобы такой как я, - чтобы и защитил, и любил, и понимал. И у Прыгуна появился я. Ну, что ж. Так и должно быть, они же, - и Прыгун, и Митька мой, - они же этого достойны, они же и не такого ещё достойны, - ну, а я? Я. Вот такой, какой есть, - чёртик из коробочки, - я о чём мечтал, и достоин ли я Митькиной любви, и любви этого вихрастого пацана, который ни шиша не слышит, и который лучше многих и многих пацанов, которых я знал? Я не знаю… Но я буду стараться, хоть всю жизнь, если потребуется, но ни Митька, ни Прыгун не пожалеют, что я у них появился, что я на всю жизнь теперь с ними, навсегда, до самой смерти и дальше… И это решено уже всё, так и будет, но если бы не Митька…
…Схемка была непростая, это я сразу понял, как только въехал, что Митька затеял. Да только всё оказалось намного сложнее, чем я понял, и проще всё оказалось… Ну, по порядку. Пока мне Митька рассказывал, что и как, мы из кафе вышли, в Импрезу сели, не едем никуда, я слушаю, челюсть на грудь положил, рот раззявил, я же такое впервые в жизни слышу, это же… Оказывается, есть такие лаборатории, специальные, там генетический анализ делают, - ну, про что-то такое я слыхал, - но это ладно. А появились эти лаборатории в России впервые, когда в Чечне мясорубка эта, в которой Митька пулю словил, во всю вертелась, и тогда же появилась такая контора именно в Ростове, в госпитале, где Митька с пулей этой снайперской, в правом лёгком, валялся, и с медсёстрами шуры-муры крутил… Понимаешь, Илюха, такие пацаны «грузом двести» приходили, в таком виде, блядь, не распознаешь ведь, - только так, генетическая экспертиза, а больше никак и не распознаешь, кто есть кто. Дело прошлое, но сейчас такие лаборатории кругом есть, ну, в больших городах, во всяком разе. И в Челябинске… И что, Дим?.. А то, что мы туда именно и поедем завтра утром. Я позвоню Аристову, ну, я тебе говорил, компаньон это мой, пусть он тоже туда подгребает, это за три-четыре часа из Магнитки он доедет, на своём Ягуаре… Да зачем, Дима?.. Бля, да ты что, не понял?.. Нет… Нам с тобой, Илья, нужна будет такая справка, заключение генетической экспертизы, в котором будет написано, что по её результатам ты являешся, - на хуй его знает сколько там процентов, - моим братом… Так, думаю, приплыли… Говорит, что в грудь пулю он получил, а может, всё-таки, в голову? Бля, да ведь он не шутит! Он же… А как же, Дима? - а сам верить боюсь, - Я же не твой брат, как же?.. Митька хмыкает, ни грустно, ни радостно, так просто, и отвечает: - Деньги… Бабки, Илья, в России они всё, а мы с тобой именно в России. Я не знаю, сколько будет мне стоить такая справка, думаю, что недёшево. Аристов разрулит, он в КГБ-ФСБ служил, нажмёт на кого надо, он же полковником уволился вчистую, по ранению. А деньги, - что ж, сколько надо, столько и заплатим… Настоящая экспертиза стоит что-то около двухсот баксов, где-то так, по-моему, - это же семечки, а вот такая, какая нам нужна, сколько она будет стоить, - я не знаю, это не семечки, но это не важно. А знаешь, что важно?.. А я не знаю, что для Митьки важно, а для меня важно, что он мне такое предлагает, такое! Важно? Это не то слово, - ГЛАВНОЕ, - вот что сейчас со мной в моей жизни происходит… Что, Дима, что важно, что я сделать должен?.. Решить. Решить, Илья, ведь это важно, это же навсегда, я думаю, что это у нас с тобой навсегда, поэтому я тебе это и предлагаю, стать моим братом. Понимаешь, - навсегда. А раз навсегда, то я хочу, чтобы у меня на тебя все права были, и у тебя чтобы все права на меня тоже были, это важно! А с обязанностями, - ну, это уж как-нибудь само собой у нас с тобой решится… И я поверил. Только думаю, раз навсегда, должен же я тогда ВСЁ рассказать, и будь что будет, и не страшно мне Митьке это ВСЁ рассказать сейчас, потому что он мне такое предлагает, я же вижу, я чувствую, что это он мне предлагает, потому что так решил. И никакие мои рассказы уже на него не повлияют, и никак по-другому он ко мне относиться уже не будет, а только так, как тогда, когда он это решил. И ещё, я чувствую, что я хочу большего, а не просто, как братья. Ну, больше, чем братья, больше, всего-всего я хочу от этого красивого и сильного, уверенного в себе и во мне парня… И я рассказал, только вот в глаза я ему не смотрел тогда, я смотрел на шрам у него над левой бровью, рассказывал, и чувствовал, что так и надо, и ещё, что я Митьку люблю…
