Ещё десять минут работы – и я стою около двери, сжимая в руках пистолеты. Из-за гула турбины, разобрать, что там, за дверью, происходит – невозможно.
– Ну, товарищ Котов, какие будут у вас соображения? – подходит сбоку Рябинин.
– А куда нам попасть надо, товарищ капитан?
– На второй ярус. Надо, практически, весь бункер пересечь.
Оборачиваюсь и оглядываю все своё воинство. Да-а-а… негусто нас тут.
– Под землёй воевать кому-нибудь приходилось?
Тишина.
– А в домах?
Аналогично.
– Ну, раз так – беру командование на себя!
Лейтенант вскидывается, но Рябинин жестом его успокаивает.
– А у вас-то такой опыт присутствует, товарищ Котов?
– Есть малость, товарищ капитан. Шахты, выработки – те же тоннели, разница невелика. А в них-то мне пострелять пришлось изрядно…
– Командуйте, – кивает он. – Слушаю вас.
– Асанович – со мной. Дистанция три шага. Пулемет наизготовку, готовность к стрельбе максимальная. Если упаду на пол, накрываешь весь коридор. Особо не целься, дальше стены пуля не уйдёт, так что, кто за угол не заныкается – тут и ляжет. Демин – следующий. У Гришанкова возьмешь пистолет. Его в правую руку, гранату в левую. Гранаты наизготовку. Выскочит кто сбоку, или дверь откроется какая-то – гранату туда без раздумий. Клиенту пулю, гранату в дверь.
Ребята кивают, всё ясно.
– Мы трое – передовая группа. Гришанков!
– Я!
– Следом за нами идешь. Дистанция – до следующего поворота или перекрестка. Дошел до него, занимаешь там оборону и с Шифриным вместе его держите. Подойдет Плиев с Лацисом – проходят до следующего перекрестка и занимают оборону там. Тогда идете следом за нами и занимаете следующий перекресток или развилку. Так и передвигаетесь.
– Понятно! – хором отвечают оба.
– Товарищ капитан, вы с лейтенантом идете следом за первой двойкой. В бой не лезть, без вас мы тут ни хрена не сделаем. Как первая двойка перекресток займёт – остаетесь с ними. Подошла вторая – уходите вместе с ней. Так, следом за передовой парочкой, и передвигаетесь. Позади вас всегда два человека и впереди я с бойцами. Стало быть, от случайной пули есть все шансы уберечься. И ещё! – оглядываю всех. – Не геройствовать! От бетона, да ещё и от выступов всяких, рикошеты могут быть самые непредсказуемые. Так что, во весь рост – не ходить! Лишний раз на брюхе проползете – целее будете!
Присев на корточки, осторожно приоткрываю дверь. Быстрый взгляд влево – пусто. Только лампочки тускло освещают уходящий вбок коридор. Это есть гут! А справа что? Дверь мне перекрывает обзор… быстро выглядываю туда и прячу голову назад. Пусто и здесь. Ну да. Народу у них немного, стало быть, патрулировать коридоры они не станут.
Куда идти? Сразу к цели или все-таки проверить огневые точки у берега? Чтобы за спиной никого не оставлять.
Оставляю у двери вторую двойку и вместе с Гришанковым и Шифриным тихо пробираюсь к огневым точкам. Береженого и бог бережет… много ли нам нужно? Одна очередь вдоль по коридору – и кирдык. Даже если и не убьют никого – как дальше с раненым идти? Так что лучше прикрыть… г-м-м… пятую точку…
Вот и развилка. Коридор здесь раздваивается и под углом уходит в обе стороны. Крепкая тяжелая дверь, перегораживающая обычно проход, сейчас распахнута. Точно – сюда кто-то прошел. Свет тут неяркий и пол видно плоховато. Так что, по следам и не скажешь – кто и куда направился.
Сбоку ниша – тут должен стоять часовой…
Кувырок вперед! Стволы обшаривают углубление… Никого.
Показываю жестом ребятам, чтобы закрыли тихонечко дверь. Поворот рукояток – и толстые металлические клинья входят в косые пазы на дверном косяке, надежно отрезая нас от остальной части бункера. Теперь тут можно на ушах стоять – не услышат. Во всяком случае – не сразу.
Киваю ребятам на левый коридор – стоять и держать! Олег тихо опускается на пол и направляет пулемет вдоль по коридору. Демин берет на прицел дверь, которую мы только что закрыли.
Правый коридор.
Как далеко он ведет? Не знаю, я тут раньше не ходил. Но судя по всему, метров тридцать – не более. Он понемногу поднимается вверх.
Стоп…
Это ещё что?
Запах табака? Откуда?
Сквознячок у нас тянет… из-за спины он тянет. Значит, и табачок оттуда же. Там, стало быть, курильщик и сидит.
