– Значит так, товарищ Котов. Объяснения ваши в целом меня устраивают. Как вы должны понимать, свою охрану у документов я уже выставил. Так оно впредь и останется. Вы вместе с вашими бойцами образуете разведывательную группу, которая будет подчиняться непосредственно мне. Не обижайтесь, но до подтверждения ваших полномочий иного решения я принять не могу. Вопросы есть?
– Нет, товарищ майор. Никаких вопросов у меня нет.
– Ваших бойцов мы сегодня вызовем сюда. Базироваться будете здесь, в бункере. Осмотр места проведем завтра утром.
– А что касается связи с нашими? Когда вы планируете выход? А то ведь можем и не успеть.
– На этот счет будет прямое указание. К нам должен прийти связной.
Телефонный звонок.
– У аппарата гауптман Хорст.
– У аппарата гауптман Кранц. Здравствуйте, Генрих. Как ваши дела?
– Все в порядке. Мы заняли указанные позиции.
– Отлично. Ваша работа начинается с 16.00. завтрашнего дня. И ни минутой раньше. Начиная с указанного времени, мимо вас в сторону монастыря не должен пройти ни один человек.
– Ни один?
– Да, гауптман. Ни один, кем бы он ни был. Монастырь и лагерь окруженцев должны быть полностью изолированы от внешнего мира.
– Но мы же не перекрываем дорогу от монастыря к основной массе окруженцев!
– И не надо. По этой дороге они могут ходить в любую сторону сколько им вздумается.
– Я вас понял, герр гауптман. Все будет исполнено вовремя.
– Разрешите войти, товарищ майор?
Осадчий поднял голову.
– А, это вы, лейтенант… заходите. Что нового?
– Получено сообщение от связного из центра.
– Давайте! – майор резко приподнялся с места. Взяв из рук лейтенанта пакет, разорвал его по верхнему краю. – Так… что тут у нас? Ага… Лейтенант, через полчаса соберите в штабной комнате всех командиров. Если капитан еще не отбыл в батальон, задержите его и тоже на совещание. Если уже ушел, то позвоните в батальон и вызовите его ко мне.
– Слушаюсь! – лейтенант козырнул и повернулся к двери.
– Да, и ещё! Пригласите Котова…
Я лежал на койке и мысленно прокручивал в голове последние события. Ну, ладно, 'проваленыша' я отыскал. Вещи его видел. И что? Стала ли моя основная задача от этого ближе? Не факт… А что факт? Итак – первое. Американец погиб. От чего? Майор говорит, что он сильно обгорел. Интересно, а погиб он от этого? Или уже позже в костер вляпался? Вот посмотрю на место его обнаружения, тогда и отвечу, по крайней мере, хотя бы и на этот вопрос.
Далее – второе.
Вещи 'провалёныша'. Оружие… тут вопросов нет, американцы подготовились тщательно. Патроны по маркировкам соответствуют, пачки клееные, а не как в наше время – на скрепках. Ага, ещё и из нержавейки! Нет, тут всё правильно, комар носу не подточит. Банки тоже без наворотов. Ну уж, при их-то возможностях, наклепать десяток банок с тогдашней маркировкой – раз плюнуть.
А что же тогда меня свербит?
Снаряжение, вооружение, запасы – все в норме, разве что гранаты и погоны? Так его на сорок пятый готовили, так что всё в пределах погрешности.
Нет. Есть ещё что-то…
Спиной чувствую – есть!
И ведь выяснится позже, что я эту хреновину либо в руках держал, либо видел, но значения ей не придал. Бывало уже так, результаты подобной невнимательности горбом отрабатывать приходилось…
Хорошо, будем от задачи плясать. Не от моей, естественно, а этого 'провалёныша'.
Итак, засылают наши заокеанские коллеги своего человека в прошлое. В сорок пятый год. И что же он там сделать должен?
При этом, сразу отметим тот факт, что вопрос его возврата даже теоретически не проработан. Это, если Травникову верить. А сомнений в его словах, у меня пока что не возникало…
То есть, так и выходит – 'One way ticket'? То бишь – сюда милости просим, а вот назад…
А вот тогда-то все и не сходится!
С двумя сотнями патронов, парой гранат и ножом – в незнакомый мир зашвырнуть? А он для него – точняк будет похлеще любой фантастики. Всё-таки многолетняя ложь о прошедшей войне не могла не дать своих результатов. Как ни промывали 'провалёнышу' мозги перед стартом – нельзя результаты многолетнего вранья сразу и бесследно из памяти убрать. Вот и будут у него 'бальные танцы в валенках', как говорил один из моих сослуживцев в свое время! Где-нибудь да сбойнёт…
