– Жить хочешь?
– Что вы себе позволя…
Минут пять он выплевывает на пол бронетранспортера остатки завтрака. Все это время я совершенно спокойным голосом объясняю ему безрадостные перспективы его дальнейшего существования.
– Вывезем вас в лес и на ближайшей сосне повесим.
– Почему?
– Что – почему?
– Почему на сосне?
– Могу осину выбрать. Вам легче станет?
Легче лейтенанту явно не становится.
– Что вы от меня хотите?
– Высуньтесь через борт и дайте команду всем построиться на площади. После чего дадите им приказ выйти из деревни. В таком случае у вас есть шанс дожить до старости. Время на выбор никакого не даю. Если что, так никто не мешает нам открыть огонь прямо сейчас. Против двух пулеметов в упор ваши солдаты многого не навоюют. А про полицаев даже и не говорю, эта сволочь разбежится при первом же выстреле.
Лейтенант быстро-быстро кивает.
– Разумеется, я сделаю все, как вы прикажете. Вы ведь не повесите меня?
– Будете хитрить – и на кол посажу! Только сегодня ночью мы зарезали начальника полиции и его охрану. Хотели и коменданта придушить, да сбежал вовремя, повезло ему.
Немец совершенно ошарашен. Знает он или нет о произошедшем, сейчас сказать трудно. Но вид двух мертвых тел на полу бронетранспортера красноречиво говорит сам за себя. Игнорировать такой факт весьма затруднительно. А уж глядя на наши морды… Тут можно вообразить и вовсе неведомо чего.
Приподнявшись на бортом, лейтенант отдает соответствующее распоряжение. На площади начинается движение и беготня, и вскоре перед бронетранспортером выстраивается десяток немцев и около двух десятков полицаев. Немцы стоят отдельно, а полицаи являют собой разношерстно одетую кучку вооруженных людей. Интересно, откуда фрицы набрали столько всякой сволочи? Ведь недавно только пришли. Обращаюсь с этим вопросом к пленному.
– А это не местные. Их сюда прислали из Литвы. Мы еще не набрали достаточно людей среди местного населения. Вот и приходится просить помощи.
Оборачиваюсь к ребятам, стоящим у пулеметов.
– Все готовы?
Бойцы почти синхронно кивают.
– Тогда поехали!
Длинной пулеметной очередью в упор буквально сносит с ног стоящих напротив нас людей. Шифрин выкидывает из кузова пяток гранат. Взрывы накрывают всю площадь густым веером осколков, даже по пулеметному стволу что-то звякает. Обалдевший от такого зрелища немец, зайцем прыгает через борт и пытается убежать. Совсем дурак. Интересно знать, на что он рассчитывает? Как бы то ни было, но выяснить это я уже не успеваю. Асанович чуть доворачивает в сторону пулемет. И все… Распахиваю дверцу и выпрыгиваю на улицу. Все произошло настолько быстро, что я даже не сделал ни одного выстрела. Поворачиваюсь к ребятам.
– Осмотреть убитых. Подобрать лейтенанту и Гришанкову одежду по размеру. Документы какие-нибудь для них пошарьте. Чтобы такие же субчики, как эти, не особенно докапывались. Шифрин! Иди ворота в амбаре открывай. А то я в немецкой форме, невесть что люди подумать могут. Да и вы каски с плащ-палатками снимите. Людям на сборы полчаса. Брать только самое необходимое и нужное. Опосля этого всем в лес, пусть уходят из деревни. Когда фрицы сюда вдругорядь заявятся, они этих пострелянных всем припомнят.
Присаживаюсь на подножку бронетранспортера и начинаю снимать с себя немецкую форму. Пора уже переодеваться. Это в деревнях в таком виде ходить еще относительно спокойно, а вот в лесу в этой одежке шастать неразумно.
Бойцы сбивают замок с дверей амбара, и оттуда на площадь высыпает толпа испуганных людей. После краткого разъяснения сложившейся обстановки часть народу бежит по домам, надо полагать, на сборы. Около полутора десятков мужчин и молодых парней подходят к бронетранспортеру. Я уже заканчиваю свой туалет и встречаю их в привычном одеянии.
– Вот что, мужики! Долго рассусоливать не буду. Вон мертвяки лежат, обшарьте их на предмет вооружения и боеприпасов. Лишним это для вас точно не будет. Как бы оно дальше ни сложилось, а в хозяйстве ствол никому еще не помешал.
Они рассыпаются по площади, а двое самых хозяйственных уже оприходуют оставшийся после немцев пулемет.
