«А девочка подходит к делу с выдумкой. Интересно бы узнать, о чем она подозревает», — подумал Шед.
— Кончай этот спектакль, — сказал он. — Ты хочешь денег, а я хочу поскорее избавиться от лицезрения твоей отвратной рожи. Ну так давай займемся делом.
— Ишь, какой борзый! — изумился шантажист. — А мне говорили, ты самый большой трус в Котурне.
— Кто говорил? На кого ты работаешь? Выходит, ты у нас не свободный художник?
Вымогатель прищурился на него, осознав свою ошибку.
Шед вытащил горсть мелочи. Считал, считал, пересчитывал, потом сунул пару монеток в карман.
— Подставляй грабли.
Шантажист протянул вперед ладони, сложенные в пригоршню.
Шед и не думал, что все получится так просто. Он бросил монеты и схватил вымогателя за запястья.
— Эй! Ты что, рехнулся?
Рука, появившаяся сзади, зажала ему рот. Из-за плеча он увидел чье-то искаженное от напряжения лицо. Шантажист встал на цыпочки, выгибаясь назад. Глаза его округлились от страха и боли, потом закатились. Он обмяк и ничком рухнул на землю.
— Отлично. Замечательно. А теперь убирайся, — сказал Шед.
Торопливые шаги быстро стихли во тьме.
Шед оттащил тело в тень, поспешно забросал дровами и, встав на четвереньки, принялся собирать мелочь. Нашел все, кроме двух монет.
— Что вы делаете, господин Шед?
Он вскочил:
— А ты что тут делаешь?
— Я пришла посмотреть, все ли у вас в порядке.
— Все нормально. Мы поссорились. Он выбил у меня из рук несколько монет. Никак не могу их найти.
— Подсобить?
— Иди за стойку, девочка. Иначе нас обворуют начисто.
— Да. Конечно.
Лиза скрылась за дверью. Шед поискал еще, но через пару минут сдался. Он найдет их завтра утром.
Шед весь издергался, ожидая, когда придет пора закрывать таверну. Лиза чересчур любопытна. Он боялся, как бы она не пошла искать монеты и не наткнулась на труп. Ему не хотелось брать на душу еще один грех.
Две минуты спустя после закрытия Шед выскользнул через заднюю дверь и поспешил за фургоном.
На сей раз дежурила прежняя длинная тварь. Она заплатила Шеду тридцать монет. Но когда он разворачивал мулов, недовольно спросила:
— Почему вы приезжаете так редко?
— Я не такой искусный, как мой партнер.
— А куда он делся? Мы по нему соскучились.
— Он уехал из города.
Шед мог поклясться, что слышал, как хихикнула эта гадина, когда он выезжал за ворота.
Прошло много времени, но ничего не происходило. Взятые были недовольны. Ильмо тоже. Он затащил меня в свои апартаменты.
— Костоправ! Куда, к чертям, подевался Ворон?
— Не знаю, — ответил я.
Можно подумать, его одного это волнует! У меня самого с каждым днем душа все глубже уходила в пятки.
— Я хочу знать. И как можно скорей.
— Слушай, старик! Гоблин сделал все, что мог, разве что к пыткам не прибегал, стараясь нащупать его след. Но Ворон испарился бесследно. Как-то, видно, узнал, что мы здесь.
— Как? Можешь ты сказать мне — как? Мы торчим здесь уже полжизни, но никто внизу и не догадывается. Почему же Ворон об этом пронюхал?
— Потому что мы ходили по городу и искали его. Он, наверное, засек кого-нибудь из нас.
— Если он засек, я хочу знать это наверняка. Пойдешь вниз и вставишь Гоблину в задницу фитиль. Понял?
— Слушаюсь. Как скажете, начальник!
Хотя Ильмо командовал авангардом, по званию я выше его. Но мне не хотелось качать права. Атмосфера и так была слишком гнетущей.
Весь Черепичник пребывал в каком-то подавленном состоянии, причины которого я понимал лишь отчасти. Взятые изучали черный замок, оставляя меня на задворках. Я был для них просто курьером, мальчиком на побегушках, доставляющим из города информацию. У меня не было ни малейшего представления о том, что они обнаружили в ходе непосредственного исследования замка. Я не знал даже, предприняли ли они такое исследование, — возможно, они затаились, опасаясь, что Властелин почует их присутствие.
Один из солдат нашел меня в комнате Ильмо:
— Шепот вызывает тебя. Костоправ.
Я вскочил как ужаленный. Вот что значит нечистая совесть.
— Зачем?
Я не видел Шепот уже несколько недель.
— Там узнаешь. Она не сказала. — Он усмехнулся, предвкушая, как от офицера полетят пух и перья. Ему казалось, что мне не миновать головомойки.
