— Да, все как обычно.
— Обычно у тебя не все в порядке, Горин.
— Ты права, Наташа, твой голос — единственное радостное событие за последние несколько дней.
— Может, я не вовремя? — спросила она.
— Перестань, соизволила сама позвонить в кои-то иски… Да ради такого случая я готов все остальные дела отложить безо всяких раздумий!
— Да что вы говорите? Чем, вообще, занимаетесь, Артем Михайлович? — по голосу угадывалось, что она улыбается.
— Да вот, генеральную уборку затеял. — Артем, зажав телефонную трубку между плечом и ухом, начал собирать с пола рассыпанные Зафаром патроны.
— А какое завтра число, ты помнишь? — интригующим тоном спросила она.
Артем перевел взгляд на перекидной календарь, висевший на стене. Открыт он был на феврале месяце, хотя за окном зеленела листва деревьев.
— Напомни для начала, какое сегодня, — попросил он и тут же хлопнул себя по лбу, вспомнив, что у Наташи в июле день рождения. — Вот черт!
— Ты чего там ругаешься, Горин? — в шутку обиделась она.
— Извини, совсем замотался — чуть не забыл про день рождения жены, — оправдывался Артем.
— Во-первых, забыл. А во-вторых — бывшей жены, — уточнила она.
— Любимой жены, — возразил он.
— Не такое уж это и важное событие. Скорее печальное: еще один год можно вычеркнуть из жизни. В любом случае, я бы хотела, чтобы ты пришел завтра, Артемка.
Она давно не называла его так.
— А Олег там будет? — осторожно спросил Горин, зная ответ.
— Ну конечно будет, — в ее голосе послышались нотки раздражения. — Когда ты, наконец, поймешь, что Олег будет всегда?
— Учти, что официально ты все еще моя жена! — вскипел он и сразу же пожалел о своей несдержанности.
— Теперь это всего лишь штампик в паспорте. — Ее голос из раздраженного превратился в равнодушный. — Не понимаю, зачем тебе это все? Ведь ничего уже не вернуть, все в прошлом…
— Для тебя — да. — Артем уселся в кресло, в котором недавно сидел Зафар, вытащил из пистолета опустевшую обойму и стал начинять ее собранными с пола патронами. — Но я-то все еще люблю тебя, Натка. Я постоянно вспоминаю о тех днях, когда мы были вместе…
— Прекрати! — перебила она его. — Я хоть и люблю другого, но мне тоже больно вспоминать это все. Так ты приедешь?
— Не знаю, — ответил Артем тоном обиженного ребенка. — Если не буду занят.
— И умоляю, не придумывай никаких подарков, приходи просто так. Я испеку твой любимый торт…
— Я не понял — это день рождения или благотворительный ужин для малоимущих? — спросил Артем.
— Ну все, завтра в шесть. Приходи, я рада буду тебя видеть, — Наташа спешила закончить разговор.
— До встречи. — Артем повесил трубку.
«И все-таки, какое же завтра число?» — он загнал заряженную обойму в пистолет и передернул затвор…
В дверь поскреблись. Артем впустил Полкана — здорового беспородного пса, которого они с Натальей подобрали еще щенком.
— Шляешься непонятно где, а к хозяину непрошеные гости безнаказанно являются, — отчитал его Артем.
Полкан виновато опустил голову и протопал к пустой миске.
— Так ты еще и голодный явился? — продолжал ворчать Артем. — Я уже даже не заикаюсь о приносимой в дом добыче, но эта Жучка или как там ее, к которой ты наведываешься, могла хотя бы кормить тебя?
Пес терпеливо стоял возле миски, пропуская упреки хозяина мимо своих больших лохматых ушей. В его невинном взгляде читалось: «Слушай, я так устал. Не мог бы ты заткнуться и просто покормить меня?»
Горин открыл холодильник, достал пакет с сосисками и вытряхнул его содержимое в собачью миску. Себе достал бутылку пива, по привычке открыл ее зубами и снова плюхнулся в кресло.
Не успел он опорожнить бутылку даже наполовину, как Полкан, разделавшись с сосисками и запив их водой, подбежал, встал на задние лапы и попытался лизнуть хозяина в щеку. Артем потрепал его за ошейник, к которому была прикреплена металлическая табличка с адресом и телефоном Наташи. Когда-то это был их общий адрес. И общий телефонный номер. На него снова нахлынули воспоминания…
Где-то к середине восьмидесятых, избавившись от хромоты, Горин занялся поисками работы. Благодаря оставшимся связям ему удалось устроиться консультантом в один из отделов Комитета, курировавший прокуратуру и уголовный розыск. Работа была бумажной, сидячей и неинтересной. Тем не менее, устав от длительного бездействия, он приступил к ней с завидным рвением.
