— И взял он лук да пострелял всех претендентов без суда и следствия, — на автомате продолжил я. — Милиции на твоего гражданина Улисса не было.
— Улиткина, — поправил Митя. — Одеська Улиткин его звали вроде как…
Спорить с ним и приводить в пример мифы Древней Греции не было ни смысла, ни желания. Во-первых, бесполезно, во-вторых, всё равно не докажешь, откуда эта деревенщина знает гомеровскую Одиссею…
— Никита Иванович, а вы уверены, что нам вот прямо туда и надо? — неожиданно встал Митя, так что я по инерции въехал носом ему в спину.
На косогоре чёрным силуэтом выделялся высокий терем, окружённый бревенчатым забором. И вот на этом заборе, у ворот, действительно висели человеческие черепа. Без нижней челюсти, выбеленные временем, наверняка очень старые…
— Тут ни птица не пролётывает, ни зверь не прорыскивает, а добру молодцу со конём и подавно лютая смерть, — крестясь, забормотал мой напарник.
— И кто у нас конь? — почему-то задело меня. — Идём уже, достал меня этот ваш сказочный квест. От младшей сестры к старшей, от одного зятя к другому, а толку — ноль. Единственно, что выяснили, так это непреложный факт — победить Змея невозможно!
— Адресок ещё, — напомнил Митяй.
— Ах да. Стеклянная гора где-то на востоке, юге, севере, всё время направо, и так, пока лбом не упрёшься. Мить, да они над нами просто издеваются!
— Дык с чего же?
— Дык не знаю! Может, в своё время с маменькой из-за птичек своих не поладили, а теперь на нас отрываются.
Я закусил нижнюю губу. Что-то нервы шалят, на своих без дела голос повышаю.
Это из-за Олёны. Точнее, из-за её отсутствия. Вот ведь только-только всё стало налаживаться — не в личных отношениях, там у нас всё супер. А в смысле чисто бытовых условий: осознание себя женатым человеком — некая основательность и, я бы даже сказал, устойчивость в жизни.
С Бабой-ягой мы бы по-любому как-то договорились, переезд — дело не скорое, всё бы устаканилось, я уверен! Но без Олёны чему устаканиваться?! Уж поверьте, возврата к прежней холостой жизни я не хочу, поэтому мы ещё поборемся…
— Чё делать будем, Никита Иванович?
— Стучать.
— В ворота, что ль?
— Естественно.
— Кулаком али ногой?
— Головой, — прорычал я.
— Как прикажете. — Митяй не задумываясь долбанул широким русским лбом по тесовым воротам. Те даже не скрипнули.
Мой напарник стиснул зубы, сурово нахмурил брови, собираясь взять разбег, я ему не препятствовал, но в последний момент ворота резко распахнулись. Митяй так и влетел во двор на полной скорости, словно бык мимо тореодора. Или правильнее, мимо прекрасной тореодорши, да?
Нас встречала рослая кустодиевская девица с румянцем во всю щёку, с широким размахом плеч, с монументальной фигурой, в опрятном платье и ниткой красных бус на шее.
— Фу-фу-фу! — томным грудным контральто почти пропела она. — Сколько лет русским духом и не пахло, а нынче русский дух сам пришёл…
— Как же меня достали эти полунамёки, — честно признался я сам себе, потом сунул руку в планшетку, достал бабулино полотенце и протянул третьей сестре. — Идентифицируйте!
— Чего? — опешила она.
— Ну, опознать можете?
— Тебя али олуха стоеросового твоего? — Девица кивнула в сторону выползающего из курятника Мити. Судя по всему, он не только сломал там дверь, перепугал кур, перебил яйца, но ещё и словил за всё это безобразие от храброго петуха!
— Гражданочка, у вас это полотенце никаких ассоциаций не вызывает?
— Ширинка, что ль? — Хозяйка наконец поняла, чего от неё добиваются, и, внимательно приглядевшись к узорам на полотенце, воскликнула: — Дак то ж маменькина!
— Вот именно, — сухо подтвердил я.
— Упёрли, что ль?!
Я почувствовал, что моё терпение резко подошло к концу. Судя по всему, старшая дочка нашей Яги весь ум передарила сёстрам. Причём добровольно, но неравномерно, младшей досталась большая часть.
— Я живу у вашей мамы.
Румяная девица смерила меня недоверчивым взглядом:
— С маменькой живёшь? Хорош щегол…
— Не с ней, а у неё, — краснея до ушей, прорычал я. — Мы вместе с Митей (да, вот этим самым!) в комплекте, одним флаконом, живём в тереме вашей мамы, которая является главой экспертной службы Лукошкинского отделения милиции. Так понятней?
