Оба флибустьера притаились на углу улицы. Второй патруль был не дальше чем в тридцати шагах. Первого же еще не было видно. Скорей всего, он где-то задержался.
— Будь наготове, — сказал корсар.
— Я готов, — ответил флибустьер, прячась за углом дома.
Восемь алебардщиков замедлили шаг, словно опасаясь засады. Один из них, скорее всего командир, сказал:
— Осторожней, ребята! Эти негодяи, должно быть, где-то поблизости.
— Но нас ведь восемь, синьор Эльваэс, — ответил один из солдат, — а хозяин таверны сказал нам, что флибустьеров всего только трое.
— Ах, негодяй! — пробормотал Кармо. — Он нас предал! Попадись он мне в руки, я ему продырявлю брюхо так, что из него вытечет все вино, выпитое за неделю.
Черный корсар поднял саблю, готовясь ринуться на противника.
— Вперед!.. — крикнул он.
Оба флибустьера ринулись на патруль, только что собиравшийся завернуть за угол. С молниеносной быстротой они принялись наносить удары налево и направо.
Застигнутые врасплох, алебардщики разбежались в разные стороны.
А когда они пришли в себя, корсар и его товарищ были уже далеко. Заметив, однако, что они имели дело всего лишь с двумя пиратами, солдаты бросились вслед за беглецами, крича что есть мочи:
— Держите их! Пираты! Пираты!..
Корсар и Кармо бежали изо всех сил, не отдавая себе отчета, где они находятся. Запутавшись в лабиринте улочек и петляя по ним, они никак не могли выбраться за город.
Жители, разбуженные криками патруля и встревоженные присутствием в городе отчаянных флибустьеров, наводивших страх на все испанские города Америки, пробудились и стали выглядывать наружу, с шумом распахивая окна и двери. Кое-где прогремели ружейные выстрелы.
Положение беглецов становилось все более отчаянным. Выстрелы и крики могли поднять тревогу в центре города и разбудить весь гарнизон.
— Гром и молния!.. — восклицал Кармо, напрягая последние силы. — Весь этот гогот напуганных гусей будет нам стоить шкуры… Если мы не сумеем выбраться в поле, нам не миновать крепкой веревки на шею!
Не сбавляя скорости, оба беглеца влетели, наконец, в какую-то улочку, которая кончалась, по-видимому, тупиком.
— Капитан! — вскричал Кармо, бежавший впереди. — Мы попали в ловушку. Из этой улицы нет выхода.
— Так, может быть, перелезем через забор?
— Вокруг только дома, и довольно высокие.
— Вернемся, Кармо, — преследователи еще далеко — и отыщем какой-нибудь другой путь, который выведет нас за город.
Корсар уже снова собирался продолжить бег, как вдруг внезапно переменил решение:
— Нет, Кармо! Я думаю, что мы проведем их.
Корсар быстро направился к дому, замыкавшему выход на улицу. Это было скромное двухэтажное жилище, частично сложенное из бревен, частично из кирпича, с небольшой терраской наверху, украшенной цветочными горшками.
— Кармо, — сказал корсар, — открой эту дверь.
— Мы укроемся в доме?
— Это лучшее, что можно сделать, чтобы сбить с толку преследователей.
— Отлично, капитан. Мы станем домовладельцами, не платя ни гроша за аренду.
Вставив острие навахи в щель между створками двери, Кармо с силой налег на нее. Защелка отскочила, и дверь распахнулась.
Оба флибустьера поспешили войти, захлопнув за собой дверь. В это время в начале улицы появились солдаты.
— Держите их! Держите их!.. — кричали они во все горло.
Шаря в потемках, оба флибустьера добрались до лестницы, по которой поднялись до второго этажа.
— Надо взглянуть, сколько здесь комнат, — сказал Кармо, — и кто в них живет. Ну и сюрприз ждет этих бедняг!
Вынув огниво и кусок пушечного фитиля, он высек огонь и раздул пламя.
— Глядите-ка! Открыта дверь, — сказал Кармо.
— И кто-то храпит, — добавил корсар.
— Это хорошая примета!.. Тот, кто спит, всегда мирно настроен.
Корсар тем временем распахнул дверь, стараясь не производить шума. Войдя в скромно обставленную комнату, он увидел постель, на которой кто-то спал.
Поднеся фитиль к свече, стоявшей на старом ящике, служившем, видимо, комодом, он зажег ее. Затем, подойдя к кровати, он решительно сдернул одеяло.
В кровати лежал человек. Это был лысый, морщинистый старикан с дряблой кожей кирпичного цвета, козлиной бородкой и закрученными вверх усами. Он спал так сладко, что не заметил, что в комнате зажгли свет.
