– Да, Вадим Романович, – ответил офицер. – Как вы и просили, через Куренкова Евгения Петровича. Соединить?
– Да.
Через минуту Осоргин услышал в трубке мужской голос.
– Аксенов слушает.
– Дмитрий Иванович, здравствуйте. Осоргин беспокоит.
– Да, мне сказали.
– Разговор, конечно, не телефонный, однако дефицит времени поджимает. Речь пойдет, как вы догадываетесь, о Николае Кавлисе. Требую, чтобы на все вопросы вы отвечали правдиво. От этого зависит не только его жизнь, но и многих других. Сведения нужны для меня лично и для группы поддержки, которую мы направляем в помощь Николаю. Надеюсь, вы понимаете меня?
– Понимаю, Вадим Романович.
– Письменно вы очень хорошо излагаете. Однако ваше сочинение показалось мне чересчур сжатым, а мне нужны подробности. Итак, вы знаете что-нибудь о техническом оснащении отряда Николая? Чтобы вам было легче, я не буду спрашивать, где он достал оружие, у кого. Пока меня это не интересует. Вполне вероятно, что вообще не заинтересует. Второе: я ограничусь только телефонным разговором с вами, запись которого не производится; дополнительных письменных объяснений с вас требовать не буду. Слово офицера. Мне кажется, этого достаточно, чтобы вы поняли, что скрывать что-то от меня нет смысла. Вы помогли брату один раз, помогите и во второй. Итак?
– Во-первых, я не знаю, у кого и где он достал оружие.
– Но таковое имело место, да?
– Николай особо не распространялся на этот счет, сказал, что по прибытии в Узбекистан оружие у него будет. Я скептически отнесся к его заявлению, однако он сообщил, что его отряд будет вооружен по последнему слову. В частности, он упомянул о гранатометах. Потом автоматы... не помню точно названия... «клин», по-моему. Нет, вспомнил: «бизон». Николай говорил, что он необычно устроен, магазин наподобие мясорубки или что-то в этом роде. Поэтому я запомнил.
– Не мясорубка, а шнек.
– Да-да, правильно.
– Еще что-нибудь вспомните?
– По личной инициативе я установил, что в специализированном магазине «Стрелец» Николаем были приобретены десять комплектов камуфлированной одежды и приборы ночного видения.
– Что конкретно?
– Одну минуту, я должен посмотреть... Вот, бинокли и ночные прицелы московской фирмы «Дедал-НВ».
– Чем вызвана ваша личная инициатива?
– Разрешите умолчать об этом.
– Не разрешаю.
– Это личное, оно никак не относится к Николаю и... его подчиненным.
– Больше ничего не вспомните? Например, про двух человек в отряде, о которых мне ничего не известно. Думаю, ваша личная инициатива дошла и до этого.
– О двух не знаю, а об одном скажу: Ремез Алексей, бывший сослуживец Николая. Николай в первую очередь поинтересовался адресом Ремеза. Эти данные я ему вручил в первый же вечер.
– Секунду. – Осоргин прикрыл трубку, обращаясь к Головачеву. – Алексея Ремеза знаешь?
Генерал показал большой палец.
– Понятно. – Он записал фамилию на листе бумаги. И снова к Аксенову. – Дмитрий Иванович, секретарь продиктует вам мой номер телефона. Если вспомните еще что-нибудь, немедленно звоните. С пометкой «от Аксенова» ваше сообщение сразу будет у меня. По ходу операции будем корректировать группу поддержки. Всего доброго.
– Спасибо, Вадим Романович.
Осоргин бросил «угу» и положил трубку.
– Что-то недоговаривает этот Аксенов, темнит. – Он посмотрел на Головина, словно у того был ответ. Генерал молчал. – Вот так, Александр Ильич. Оказывается, Кавлис неплохо вооружен. Скорее всего, владеет и информацией о дислокации отряда Безари. Связи с ним нет. Тут нужно подумать. Крепко подумать. В первую очередь о том, как скоро и каким образом Кавлис начнет операцию. Разумнее всего в этой ситуации работать ночью, грубо говоря – выкрасть Орешина и отходить. Если сразу начать пальбу, Орешину несдобровать: погибнет от рук боевиков или от своих. Как считаешь?
– Ему на месте виднее. Опыта у Кавлиса не отнять. Вот эту тему давай и продолжим. Осоргин настороженно взглянул на собеседника:
– Ты о чем?
– Не надо, Вадим, держать меня за идиота. Думаешь, я не понимаю, что основная цель силовой акции – спасти положение, в которое поставил Департамент «А» и вышестоящее руководство майор Кавлис?
