Все так же придерживая поврежденную руку, Алекс поплелся к поросшему мхом и травой крыльцу. Вороны, обычно покачивающиеся на крыше дома некоей Мары уже улетели. Может ринулись вслед за своей хозяйкой или отправились дальше на запад — искать новую ведьму.
Дойдя до кухни, парень включил свет и позволил себе легкую улыбку.
На столе, прямо на белоснежной, словно недавно накрахмаленной скатерти, лежали коробочки и пакетики. Подойдя ближе, Дум разобрал несколько пачек с обезболивающими, таблетки от лихорадки, баночку с йодом, перекись водорода, эластичный и обычный бинты. Видимо их оставила здесь Лиза.
— Спасибо, — прошептал Дум.
Не заботясь о сохранности имущества, Алекс парой ударов разломал табуретку, выдернув из паза одну из её ножек. Выдвинув ящик с приборами, парень заложил между зубами столовую ложку и оперся спиной о стену. Он обхватил левую руку, зажав её в тиски между косяком и собственным телом.
Часто задышав, будто роженица перед последним толчком, он резко дернулся. Раздался хруст, а следом вой, полный боли.
На пару секунд юноша потерял сознание, а когда пришел в себя — поднялся с пола и примотал импровизированную шину к локтю. Варварски разодрал пачку с болеутоляющими, закидывая в рот сразу несколько штук. Вода обнаружилась в графине. Уже мутноватая, но еще без запаха. Сойдет, чтобы утолить безумную жажду и запить колеса.
Не надеясь на удачу, Алекс все же открыл холодильник. Увы, в нем не оказалось даже повесившейся мыши — Лиза предусмотрела не все.
— Дерьмово выглядишь.
Хлопнули крылья и на стол уселась белопузая ласточка со слишком уж человечными повадками. Керк, в своем репертуаре, вернулся как только перестало пахнуть жаренным.
— У меня была тяжелая ночь, — сказал Дум и внезапно понял, что все, начиная пыткой и заканчивая дракой с вампиром, произошло за пять, может шесть часов.
— Как я тебя понимаю, — кивнула птица и мигом стушевалась под осуждающим взглядом собеседника. — Вот давай без этого. Я тоже не пину — коладу попивал.
— Пино — коладу.
— Чего?
— Первое слово не склоняется, — буркнул парень, плюхаясь в небольшой диванчик в углу кухни.
Судя по шерсти здесь когда‑то лежал кот. И, как это водится, никого не подпускал к своему импровизированному трону.
— Как скажешь, — будь Керк человеком, обязательно бы пожал плечами, но вместо этого нелепо взмахнул крыльями. — С зомби ты зря конечно. Искариоты жуть как не любят некромантию.
— Я мертвяков не поднимал.
— Локсли?
— Он самый.
Керк вновь выругался на неизвестном юноше языке и перелетел на пустующую сушилку.
— Умный ход. Теперь фанатики не успокоятся, пока не прикончат вас. Для них поднятие зомби все равно что плевок в лицо.
— Ну, ковбою разборки с этими маньяками не грозят.
Дух замолчал, вперив красные глаза бусинки в засыпающего юношу. Таблетки начали действовать, забирая боль, а вместе с ней и поддерживающий организм адреналин. Усталость накатывала волнами цунами.
— Он уехал?
— Можно и так сказать, — усмехнулся Алекс. — Правда очень далеко и надолго.
— Черт! Дерьмо! Проклятье! — Керк начал натурально сходить с ума, а Дум был рад тому, что птица начала ругаться на английском. Хоть понять можно. — Дерьмо! Какого, ну какого тебе надо было его убивать?!
— Он первый начал, — парень хотел спародировать детский голос, но вместо этого закашлялся и сплюнул кровью.
— Ему можно, — парировал Дух. — Он и без того преступник, а ты форму Вызова не знаешь.
— Ты мне её не рассказал.
— Увы. Это относится к области знаний мне неизвестных.
Парень вздохнул и налил еще воды. Если уж есть в доме нечего, так хоть попьет. Боже, пусть Лиза додумается захватить с собой хотя бы шоколадку, не говоря уже о полноценном обеде.
— Как и все полезное.
— Эй! — возмутился Керк, нахохлив перья и гремя сушилкой. — Если бы не я, ты бы уже несколько раз помер!
С этим Алекс не мог не согласится, но виду не подал.
— И чем мне это грозит? — поинтересовался юноша.
— Разборками с Советом Ковенов, — как ни в чем не бывало ответил Керк. — На Суд Хартии "грешок" не тянет. Так что рассмотрят дело и, скорее всего, накажут.
— Сильно?
— Слабо, — нахамила птица. — Понятное дело по голове не погладят, но ничего серьезного, пожалуй, не инкриминируют. Сделают предупреждение и отправят на общественные работы.
