Я долго не могла заснуть и лежала, глядя в потолок широко открытыми глазами. Что было нужно от меня Камилю? Такие парни, как он, могут позволить себе любых женщин, именно любых. Но он пришел ко мне. Кто он? Зачем я ему нужна? А ведь нужна зачем-то…
Если бы Лешка вдруг решил вернуться, я бы это еще могла понять. Все-таки какое-то общее прошлое, общие дети, его отец относится ко мне как к родной дочери, и даже Надежда Георгиевна меня приняла.
Я могла бы понять интерес какого-нибудь среднего мужчины на подержанных «Жигулях», если бы тот помог мне поменять колесо на пустынной загородной трассе. Андрея Геннадьевича, например. Кстати, а он с какой целью тут сегодня появлялся?
Но, с другой стороны, ведь встреча с Камилем на шоссе была случайной. Не мог он ее подстроить. Не мог он подкинуть те гвозди, на которых я прокололась. Да и кто я такая, чтобы это все подстраивать? Зачем?!
Неужели я в самом деле ему понравилась (я тешила свое самолюбие), как восточным мужчинам нравятся натуральные блондинки? Помню я свои выезды в шоп-туры в Турцию и Эмираты, а также отдых в Сухуми в советские времена. Я пришла к выводу, что на всех языках (по крайней мере, грузинском, турецком и арабском) слово «дэвушка» хотя и звучит по-разному, но ощущается самой «дэвушкой» одинаково. Произносится тоже одинаково: утробно-урчаще, с причмокиванием, цоканьем и сопровождается раздеванием маслеными глазами.
Правда, в Турции и Эмиратах мне тут же захотелось учиться стрелять. В случае Камиля возникла диаметрально противоположная реакция. Ему хотелось отдаться.
С этими мыслями я заснула.
На следующее утро прикинула, что мне делать дальше, вспомнила про встречу с Андреем Геннадьевичем, назначенную на два часа дня, решила, что с утра в больницу к Лешке не успею, да и с утра в больнице должны быть процедуры. Поеду вечером, после встречи со следователем.
Поскольку холодильник еще не опустел и в магазин идти не требовалось, а квартиру, как обычно, было убирать лень, я решила немного поработать над «Розовыми страстями – 2». Как раз прочитала свою электронную почту, почерпнула немного новой информации по лесбийским утехам и состряпала на ее основе очередную главу.
В двенадцать тридцать я компьютер выключила, быстро перекусила, затем занялась макияжем. Не для Андрея Геннадьевича, для Лешки. Надо будет сразить бывшего наповал – в переносном смысле. В прямом он и так валяется на больничной койке. А вдруг мой новый имидж поможет ему быстрее поправиться? Слышала я где-то, что воля к жизни творит чудеса. Хотя в больнице наверняка найдется немало медсестер с нищенской зарплатой, готовых всячески способствовать процессу выздоровления нефтяного короля. Там, наверное, уже очередь. Не поцарапали бы мне лицо. И волосы родные жалко, если вырвут. Зря я, что ли, новый имидж создавала? Может, в самом деле прихватить что-то для самообороны? Вот только что?
Стала вспоминать, чем в моих собственных романах героини сражаются за мужиков. Ногтями – раз, зубами – два, тарелки об головы соперниц разбивают – три, стреляют из пистолетов – четыре. Свои родные ногти и зубы было жалко, поэтому эти два варианта я отмела сразу же. Да и в процессе такой схватки я сама вполне могу пострадать, как не имеющая достаточной практики. Тарелку с собой прихватить? Жалко тарелку, дети и так их постоянно бьют. И куда мне ее класть? В сумочку не поместится. Мешок взять? Так ведь каждый идиот будет спрашивать, чего это я с тарелкой разгуливаю. Лешка меня на смех поднимет. В общем, от тарелки я тоже отказалась. Пистолета в доме не было. Автомата тоже. У кого взять их, я не знала. Хотя в службе безопасности «Алойла» все это должно бы быть. Надежде Георгиевне позвонить? Попросить выделить? Кстати, а почему бы и нет? Должны быть у меня средства самообороны? Ведь если на Лешку совершено покушение, значит…
«Ничего это не значит», – сказала я сама себе. Ты никому не нужна, Оля. И обойдешься как-нибудь без средств самообороны. И ни с кем за Лешку сражаться не будешь. Отдашь его без боя. В первую очередь потому, что тебе самой не нужен ни он, ни его деньги. И вообще ты предпочла бы его больше никогда в жизни не видеть. Как и его мамочку.
