Не знаю, почему у нас такое благоговейное отношение к деньгам. Журналы «Wprost» и «Polityka» размещают специальные вкладыши о «Ста самых богатых поляках». Почему нет вкладышей: «Сто величайших польских ученых», «Сто самых выдающихся философов» (если вообще удалось бы их столько насчитать), «Сто самых искусных танцоров»? Раз уж у нас есть такие миллионеры, как Кульчик, то где польские фонды, такие как Фонд Гуггенхайма?
Не знаю, что думать о сильном расслоении польского общества. При посещении центра Кракова или какого-нибудь супермаркета – был недавно в «Castorama», хотя нужны были только лампочки, – заметно, что люди много покупают, строят, словно стали зажиточнее, хотя, с другой стороны, можно прочитать о страшной бедности, особенно в районе восточной границы. Я видел в польской прессе рекламу нового «Мерседеса» за 228 тысяч злотых. Интересно, кто может себе позволить приобретение такого автомобиля? Впрочем, его быстро украдут.
Не знаю, следует ли сильно радоваться тому, что мы на пороге вступления в Евросоюз. Похоже, что Роман Гертых уже успел частично изменить взгляды и ищет в Брюсселе места, где мог бы поживиться. Тем временем «Лига польских семей» за что-то – но не знаю за что – страшно сердится на Новака-Езераньского, а прах генерала Мачека хочет забрать из Голландии в ответ на то, что они прислали нам корабль-абортарий – но ведь последней волей генерала было покоиться в голландской земле!
С книжным рынком так же, как с климатом: все хуже и все лучше. Я получил от Евы Липской избранное Лесьмяна, очень красивый том от издательства «Świat Książki», этого польского Бертельсманна. В этой же серии уже вышел целый ряд похожих книг. Отсюда следует, что существует спрос на поэзию – но только кто ее читает? Эти люди, видимо, прячутся в каких-то нишах и катакомбах.
Прислали мне, с просьбой прокомментировать, текст Фрэнсиса Фукуямы на тему того, что произойдет, когда человеческая жизнь будет неимоверно продлена; Фукуяма предполагает, что это наверняка произойдет. Я намерен ответить, что с некорректно сформулированными и некомпетентно обсуждаемыми тезисами не стоит серьезно дискутировать. Фукуяма должен тихо сидеть в углу, ибо биологии он вообще не знает, а пророчествами на тему конца истории достаточно уже себя скомпрометировал. Но он, как сотрудник редакции «Foreign Affairs», имеет право высказывать бредовые вещи. Знание человеческой биологии указывает, что, приходя в мир, мы уже несем зачатки нашей смертности. Нашу жизнь можно продлить, самое большее, на пару лет: я, например, живу уже на восемь лет дольше своего отца. Иногда, впрочем, я думаю, что наступило время, когда и я должен закрыть глаза и уже не открывать их.
Вокруг нас хаос противоречивых высказываний людей, считающихся мудрыми. Когда человек слабо ориентируется в какой-то теме и заглянет в книгу специалиста, он что-нибудь узнает, но если он возьмет десять разных книг десяти выдающихся профессионалов, он получит десять разных мнений и у него в голове будет неприятная путаница.
Таким образом, мы имеем нагревающее похолодание, разогревающее оледенение, антисемитизм при отсутствии евреев и так далее. Один философ говорил, что будущее открыто – действительно, оно открыто. Но что с позитивными явлениями? Как-то я их не замечаю.
