Чернобыль: История ядерной катастрофы - страница 152

Должно было пройти девять лет с развала СССР, прежде чем Чернобыльская АЭС была окончательно закрыта, и больше четверти века – прежде чем над взорвавшимся реактором появилось новое надежное укрытие. Международное сообщество в конце концов добилось своего. Взаимоотношения двух главных действующих лиц постчернобыльской драмы, западных финансовых организаций и украинского правительства, в чем-то напоминали отношения между родителями и подростком, который обещает прекратить опасные выходки при условии, что ему будут давать больше карманных денег. Некоторые специалисты даже называли поведение Украины «экологическим шантажом»[499].

При всем при том сюжет с закрытием Чернобыльской АЭС и возведением нового укрытия нельзя понимать исключительно как историю о том, как бедная страна вымогала деньги у богатых на ядерные нужды. Это прежде всего иллюстрация конфликта между потребностью отдельных стран в экономическом развитии и требованиями глобальной безопасности; это свидетельство угрозы, какую представляет для всего мира политическая и экономическая деградация ядерных держав и неопределенное будущее постимперских государств.

Москва, бывшая столица империи, которая спроектировала, построила и эксплуатировала аварийный реактор, оказалась теперь в другой стране и предоставила разбираться с последствиями аварии в Украине международному сообществу. Но российское вторжение в Украину в 2014 году привело к тому, что боевые действия шли всего в 322 километрах от города Энергодара, где расположена самая крупная в Европе Запорожская АЭС, имеющая в своем составе шесть энергоблоков. Кроме того, война разрушила ядерный топливный цикл, в рамках которого Украина получала ядерное топливо из России и отправляла обратно отработанное топливо. В 2016 году Украина начала строительство собственного хранилища отработанного ядерного топлива и заявила о планах сократить зависимость – почти полную – от российских поставок, приобретая 40 процентов необходимого ей ядерного топлива у американской компании Westinghouse Electric. Война и разрыв налаженного ядерного топливного цикла добавили проблем переживающей тяжелые времена украинской экономике, но атомная промышленность Украины на еще один важный шаг отдалилась от советского наследия[500].

Однако долгосрочные последствия Чернобыльской аварии остаются неизменными – их не исправить ни за счет внутренней мобилизации, ни с помощью извне. Оценка фактического воздействия радиации на человеческое здоровье все еще является предметом дискуссий, но то, что украинское общество травмировано аварией на много десятилетий вперед, сомнению не подлежит. У каждого шестого взрослого украинца есть проблемы со здоровьем – в соседних странах этот показатель значительно ниже. Среди тех, кто подвергся радиационному воздействию в результате Чернобыльской аварии, уровень занятости ниже, а отработанное время меньше, чем в среднем по Украине. Сохраняются и проблемы экологии. Несмотря на новое укрытие над четвертым энергоблоком, земли вокруг атомной станции будут непригодны для нормальной жизни еще не одно поколение[501].

В апреле 2016 года, когда мир отмечал тридцатую годовщину Чернобыльской аварии, казалось, что можно вздохнуть с облегчением по крайней мере по одному поводу. Период полураспада цезия-137, одного из самых опасных радионуклидов, выброшенных взрывом реактора, равен приблизительно тридцати годам. Это самый долгоживущий изотоп цезия, способный вредно воздействовать на здоровье как за счет внешнего облучения, так и изнутри организма. Остальные смертельно опасные изотопы, попавшие в результате аварии в окружающую среду, период полураспада прошли уже давно: йод-131 за восемь дней, цезий-134 – за два года. Цезий-137 остался последним из этого смертельного трио. Но пока конца пагубному воздействию аварии не видно. Исследования показали, что в окрестностях Чернобыльской АЭС цезий-137 распадается медленнее, чем ожидалось, и теперь ученые полагают, что этот изотоп продолжит отравлять все вокруг еще минимум 180 лет. Другие радионуклиды останутся в тех местах практически навсегда. Период полураспада плутония-239, следы которого обнаружены даже в Швеции, составляет 24 000 лет