Чернильные пятна. Как распознать преступника - страница 16

Периодически встречаются ответы, которые одновременно обусловливаются как кинестезией, так и цветом с большим или меньшим учетом формы. Удивительно, что это происходит очень редко. В большинстве ответов, с первого взгляда относящихся к этой категории, при более внимательном рассмотрении можно обнаружить, что или Дв было первичным ответом, а Цв – вторичным, или наоборот. При предъявлении тестовой Таблицы IX испытуемый говорит: «Два гнома, сражающихся друг с другом» (имеется в виду верхняя коричневая часть), а немного позже: «Да, действительно, они такие же коричневые, как и гномы». Другой испытуемый видит на Таблице X «кардинальский пурпур» (большие красные фигуры), и уже только после этого «двух кардиналов, кричащих друг на друга». В первом примере первичной была кинестезия, во втором – цвет.

Те немногие ответы, в которых кинестезия и цвет одновременно оказывают влияние на восприятие испытуемого, можно обозначить как ДвЦв. Примеры: Таблица Х в целом: «Экспрессионистическая картина, изображающая ярмарку»; Таблица IX: «Шабаш ведьм». Испытуемые, дающие подобные ответы, – одаренные натуры, чаще всего художники; люди, находящиеся в хорошем расположении духа; и, наконец, больные кататонической формой шизофрении. Для этих групп характерно наличие большого общего числа Дв-ответов с таким же или почти таким же количеством Цв-ответов. Эту тему мы рассмотрим позднее.

Кроме формы, кинестезии и цвета у больных шизофренией можно иногда встретить и совершенно абсурдные основания для ответов, например число объектов (так, в любых двух симметричных пятнах испытуемые могут увидеть «отца и мать», а в каких-нибудь трех фигурах – «трех граждан Швейцарии») или расположение пятна на таблице (так, точка, находящаяся в центре, интерпретируется как «живот»).

Больным кататонией с ярко выраженным негативизмом может даже прийти в голову дать ответ на всю таблицу в целом, например «четырехугольник», для того, чтобы побыстрее завершить с ней работу; он не видит на таблице конкретных образов, а только отмечает саму форму предъявляемого ему тестового материала. Или после безуспешных попыток отыскать какую-нибудь фигуру он может просто сказать: «Да здесь похожего ничего нет!»

При третьем подходе к ответам испытуемых наиболее распространенным вопросом был следующий: каким образом видится и интерпретируется предъявляемая таблица – вся целиком или отдельными частями? Если частями, то какими именно?

Здесь существует ряд других вопросов.

Здоровый испытуемый выполняет задание следующим образом: вначале он пытается истолковать предъявляемую ему таблицу в целом, отыскивая из запасников своей визуальной памяти какой-нибудь подходящий образ, по возможности совпадающий с целым пятном таблицы. Если это увенчивается успехом, мы слышим «целостный ответ», обозначаемый в дальнейшем как Ц.

После этого испытуемый переходит к отдельным частям таблицы. При этом он сначала обращает внимание на те части случайных форм, которые из-за особой структуры таблицы сразу бросаются в глаза; далее следуют один или несколько «ответов на деталь» (Д).

Затем испытуемый переходит к мельчайшим деталям таблицы, и тогда мы, возможно, услышим еще одно или несколько толкований таких деталей («ответ на мелкую деталь» – Дд).

При предъявлении следующей таблицы здоровый испытуемый продолжает вести себя так же, как и прежде, удивительно строго придерживаясь во время всего эксперимента закономерности Ц-Д-Дд.

Таким образом, здоровый испытуемый, который истолковывал бы таблицы точно в соответствии с такой схемой, мог бы дать 10 целостных ответов, 20 ответов на деталь и, возможно, еще 30 ответов на мелкую деталь, что вместе составляет 60 ответов, причем последовательность Ц-Д-Дд сохраняется в ответах на каждую таблицу. Но если бы действительно нашелся хотя бы один испытуемый, который реагировал бы именно так, то есть «чересчур» нормально, вряд ли его посчитали бы действительно здоровым человеком. Среди большого количества моих испытуемых мне так и не удалось встретить хотя бы одного, показавшего «результаты здорового человека». Такой человек должен будет иметь приблизительно следующую психическую конституцию (эти выводы я делаю, предполагая у него наличие данных, которые больше всего бы подошли такому фиктивному статусу). Это эрудит, обладающий огромным количеством психических ассоциаций и удивительной четкостью видения образов; с такой железной логикой, которая не имеет ничего общего с тем, что принято называть здоровым человеческим рассудком. Его поведение отличается тиранством и придирками, нетерпимостью и педантичностью; при этом ему присуща огромная гордость за свою силу, выдержку и удивительную логичность мышления. У него совершенно отсутствует всякая оригинальность в мыслях и практическое чутье; вся «оригинальность» такого фиктивного здоровяка заключается в его желании все знать и все уметь. Такой человек не способен на эмоциональные привязанности к людям, его флегматичность сразу же бросается в глаза; при этом он отличается абсолютной уверенностью в собственной непогрешимости. Итак, перед нами – самоуверенный техник, находящийся на службе у логики и памяти.