Черная радуга - страница 113
– Если ты думаешь, что теперь убежишь от меня, тогда нам следует проверить и твою голову тоже, – прошептал он, убирая мои волосы назад.
Я усмехнулась. – Ох, ты не представляешь, во что ввязываешься. У меня теперь имеется «я-буквально-приняла-пулю-ради-тебя» карту в рукаве.
– Ну, а у меня имеется «я-помог-твоему-папе-выйти-из-тюрьмы» карту, – сказал он, когда встал, и на мгновение мое сердце забилось быстрее, и я уставилась на дверь.
Вместо папы зашла Селена, бабуля и еще парень, которого я никогда раньше не встречала, держащий Селену за руку.
– Я не понимаю, – сказала им, бабуля подошла ко мне и взяла за руку. Она поцеловала ее с широкой улыбкой на старом лице.
– Просто посмотри,– ответила она, когда Леви включил телевизор.
Экран замерцал, после чего включился. Леви переключал каналы и наконец-то на экране появился Тристан, пробивающийся сквозь толпу и вставший перед трибуной. Бегущая строка внизу гласила: «ШОКИРУЮЩЕЕ признание Одиль Ван Аллен.»
Она стояла за микрофоном, такая же красивая и с царственной осанкой, как и всегда, с высоко поднятой головой она обратилась к аудитории, стоящей перед ней. – Меня зовут Одиль Ван Аллен, когда мне было двенадцать лет, моя мать была убита в номере в Вудстоке, штат Коннектикут. Ее дело возглавило национальные заголовки, и нашей семье было оказано безграничное количество поддержки от всех вас… поддержку, которую мы не заслужили. Я была там, когда она отправилась встретиться с любовником Беном Уолтоном. Ее не похищали, мы добровольно поехали туда. И она не была изнасилована, моя мать явно любила его. Дело в том, что она не была убита Беном Уолтоном. Ее убийцей является мой брат, Коул Ван Аллен, которому я позвонила, чтобы он приехал забрать меня той ночью. На протяжении семнадцати лет я молчала и позволила невиновному мужчине расплачиваться за грехи моего брата. И сегодня в очередной раз увидев действия Коула, а в частности покушение на убийство Леви Блэка, я осознала, как далеко все зашло, и я чувствую, что больше не могу лгать ради него. Семья Бена Уолтона, я так сожалею за всю боль, причиненную нами вам, и разлад, который мы принесли в ваши дома. Хотя мои слова ничего не изменят в данный момент, я еще раз скажу их для всех вас, чтобы все услышали; Бен Уолтон – невиновный человек, и я призываю все шесть судов штата Коннектикут освободить его.
– Что? – выкрикнула я и провела рукой по лицу. – Я… почему? Как ты…?
– Дыши, – прошептал Леви, взяв меня за руку. – Все закончилось.
Все закончилось.
– Боже мой! – вскрикнула я, вцепившись в него и заплакав.
Все наконец-то закончилось.
– Мы опаздываем, – я взглянула на свои часы, пока Леви помогает мне сесть в инвалидное кресло. Это был единственный способ, благодаря которому мой доктор согласился отпустить меня на день.
– Дурацкая пресса, теперь все хотят заполучить сенсационную фотографию, – пробормотала Селена, но я больше потрясена ярко-желтым платьем, которое она надела, и тем, как прекрасно уложены ее волосы. По крайней мере, хотя бы одна из нас не выглядит, как абсолютное чучело.
Протянув руку, я взяла ее за руку. – Ты прекрасно выглядишь. Уверена, он будет того же мнения.
– Конечно, и я тоже, – сказал ее парень.
Рассмеявшись, она ударила его по руке, и он обнял ее за талию. Я не смогла воспротивиться желанию и уставилась на них таких влюбленных, пока мы стоим возле тюрьмы. Они находятся в своем собственном небольшом блаженном мире.
– Ты прямо вся светишься, – сказал Леви, встав на колени около меня, отчего у меня появилось чувство, будто он разговаривает с ребенком. – Трудно наблюдать, как младшие сестры полагаются на других людей.
– Знаю, и что еще хуже, он мне нравится, – надула губки я.
Он засмеялся, развернув меня к входу здания.
Дешон Уайт примерно такого же роста, что и Леви. Он состоял как в баскетбольной команде, так и в футбольной. Весной он играл в бейсбол просто потому, что ему нравился активный образ жизни, и Дешон хотел поддерживать себя в форме круглый год. Вдобавок он был студентом возглавляющим список отличников, его превосходный выбор пал на Джорджтаунский университет.
