— Ты мне не ответил, — Первая поймала себя на том, что обращается к Четвёртому то на «ты», то на «вы» и это означало крайнюю степень растерянности.
Мужчина отвернулся к окну, чтобы девушка не могла видеть выражение его лица и процедил сквозь зубы:
— Это старая история, но мне всегда кажется, что всё произошло только вчера. Лет пятнадцать назад среди нас появился предатель. До сих пор так и не удалось выяснить причины этого поступка. Возможно, его подкупили федералы, или там было что-то другое, но он сдал всех! Нет, не федералам, своим. Всех троих, кроме него, конечно, убили пираты. Знаешь, это могло было бы стать началом конца Вольного братства. То, что началось после того, как весть о смерти Исполнителей облетела все наши планеты, начался настоящий хаос и беспредел. Всё Вольное братство могло разлететься на мелкие кусочки от того, что творилось в те дни. Это был настоящий ад, девочка! Исполнители, которые пришли на смену убитым, были совершенно не подготовлены к нашей работе, их не успели обучить всему. А ещё были безнадёжно потеряны все нужные связи и в Федерации и в Вольном братстве. Всё приходилось нарабатывать заново. Вот с тех самых пор и повелось, что мы не должны знать друг о друге ничего — так спокойнее. Одного предателя нам хватило за глаза и за уши!
Первая слушала, как завороженная. Надо же, какие, оказывается, страсти здесь кипят?! Интересно, а она сама готова к подобному? Раньше её будущая работа представлялась ей в ином свете. Исполнителей она, молоденькая девушка, представляла себе этакими ангелами мести, слугами её величества Справедливости.
— А что случилось с тем, кто предал? — Робко спросила она.
Четвёртый задумался. Вот уже пятнадцать лет, как этот вопрос не даёт ему покоя. Главное задание его жизни — найти и наказать предателя. И обязательно наказать жестоко, так, как до него не наказывали больше никого, чтобы всем остальным неповадно было!
— Никто не знает, что с ним. Он сбежал в Федерацию, наверняка изменил внешность, имя и всё, что только можно изменить, возможно, даже пол, — зло сказал он. — Но мы его всё равно найдём!
Первая удивилась тому, что слова Исполнителя звучат, как приговор. На какой-то миг ей показалось, что этот приговор вынесен не только ренегату, предавшему своих, но и ей тоже. Девушка внезапно почувствовала леденящий холод, исходящий от Четвертого и вскрикнула. «Я никогда не смогу стать такой же, как они!: — подумала она в ужасе.
— Успокойся, со временем и ты ко всему привыкнешь, — увидев тревогу на её лице, поспешил успокоить Четвёртый. Человек — удивительная тварь, — в голосе его звучал сарказм, — он привыкает ко всему, даже к тому, к чему невозможно привыкнуть.
И он засмеялся. Жутким был этот смех, Первой захотелось закрыть уши, чтобы его не слышать. «Зачем меня создали такой?! — подумала она обречёно. — Почему никто не поинтересовался, а оно мне надо?. И тут же маленький язвительный чёртик выпрыгнул откуда-то из глубины её сознания и зашептал пылко и страстно: «А. может, они так тебя проверяют? Работа ведь не из простых. Крепись, Первая, докажи им, что ты достойна! Ведь ты всё можешь, надо только научиться брать себя в руки».
— Привыкну, конечно, как иначе, — уже спокойным тонов согласилась он с Четвёртым. — Все привыкают и я привыкну! Ты возьмёшь этот заказ, Четвёртый?
Исполнитель задумался, он никак не мог принять решение. С одной стороны Маргарита Вершинина не была гражданкой братства, но дело касалось Алекса, которого на планетах Вольного братства уважал и стар, и млад за безудержную смелость и мастерство пилота.
— Пожалуй, стоит взяться, — ответил он задумчиво.
* * *
Джокер брёл по рыночной площади, вглядываясь в лица людей. Он старательно выискивал тех, кого можно было принять за федералов. Обычно гости бросаются в глаза своей растерянностью, страхом в глазах и, конечно, обязательным сопровождением из местных. Пират начал нервничать: в этот день на Тортуге не было ни одного федерала. Обычно их можно встретить в течение первых же десяти — пятнадцати минут, а тут, как сговорились все, нет и всё тут. Вот проклятье, не удастся сплавить девчонку! «Наверное, я что-то делаю не то, — подумал Джокер, — неприятности так и валятся на мою голову. Какого духа или бога я успел так разозлить? Эх, прав Лео, надо мне остановиться на какое-то время и переждать эту чёрную полосу».
