– Он не захотел идти по той же стороне дороги, а? – спросил господин.
– Именно так, заставил меня сесть снаружи и ждать.
Они оба покатились со смеху и захлопали ладонями по циновке.
– Кстати, Шигеру, тебе стоит лучше тренировать стражу. Такео правильно поступил, что накричал на них.
– Он всегда правильно поступает, – сказал Шигеру с ноткой гордости.
– Такие рождаются один на тысячу, такими именно рождаются, а не становятся. Должно быть, он из Племени. Поднимись, Такео, позволь мне поглядеть на тебя.
Я поднял голову с пола и сел на пятки. Лицо горело от стыда. Я понял, что все-таки обманулся. Незнакомец молча рассматривал меня.
– Это Муто Кенжи, мой старый друг, – представил господин Шигеру.
– Господин Муто, – произнес я вежливым, но холодным голосом, не желая показывать своих чувств.
– Нет надобности обращаться ко мне «господин», – сказал Кенжи. – Я им не являюсь, хоть среди моих друзей и есть несколько благородных людей.
Он наклонился ко мне:
– Покажи мне руки.
Кенжи взял мои кисти по очереди и рассмотрел сначала тыльную сторону, затем ладони.
– Мы приняли его к себе как Такеши, – сказал господин Шигеру.
– М-м… Он чем-то похож на Отори, – выпрямился Кенжи и направил взор в сад, который уже покинули последние краски. Только клены стояли в красном пламени. – Сообщение о твоих утратах огорчило меня, – сказал он.
– Я не хотел жить дальше, как мне казалось, – ответил господин Шигеру. – Но проходят недели, и я чувствую, что на самом деле хочу. Я рожден не для отчаяния.
– Конечно, нет, – согласился Кенжи.
Они оба смотрели в открытое окно. Воздух пах осенью, порывы ветра сотрясали клены, срывая листья, которые становились еще красней, когда опускались в воду.
Я мечтал о горячей ванне и дрожал.
Кенжи нарушил тишину:
– Почему юноша, который выглядит как Такеши, но, очевидно, принадлежит Племени, живет в твоем доме, Шигеру?
– Ты проделал такой путь, чтобы задать мне этот вопрос? – ответил Шигеру, едва заметно улыбаясь.
– Не буду скрывать. Некая перелетная пташка напела, что в твой дом пробрался чужак, и в результате убит один из самых опасных наемников в Трех Странах.
– Мы пытались не распространяться об этом, – сказал господин Шигеру.
– Узнавать подобные секреты – наша забота. Что Шинтаро делал в твоем доме?
– Предположительно, он пришел убить меня, – ответил Шигеру. – Значит, Шинтаро. Я догадывался, но не имел тому подтверждений.
Помолчав, он добавил:
– Кто-то жаждет моей смерти. Его нанял Йода?
– Одно время он работал на клан Тоган. Не думаю, что Йода послал кого-либо тайно убить тебя. Он наверняка предпочел бы увидеть воочию такое событие. Кому еще нужна твоя смерть?
– Я подозреваю кое-кого, – сказал господин.
– Трудно поверить, что Шинтаро допустил промах, – продолжил Кенжи. – Нам пришлось выяснить, откуда взялся юноша. Где ты его нашел?
– Что по этому поводу поет ваша перелетная пташка? – парировал Шигеру, по-прежнему улыбаясь.
– По официальной версии, он дальний родственник твоей матери; если исходить из суеверий, то ты сошел с ума и вообразил, что к тебе вернулся брат; а если прислушаться к циникам мира сего, то он твой незаконнорожденный сын от крестьянки с Восточного Края.
– Я не настолько уж старше его, – рассмеялся господин Шигеру. – Мне пришлось бы зачать его в двенадцать. Он не сын мне.
– Очевидно, нет, и, несмотря на сходство, не думаю, что он тебе родственник или брат, вернувшийся после долгого отсутствия. В любом случае, он принадлежит Племени. Где ты нашел его?
Вошла служанка Харука и зажгла светильник. Тотчас в комнату залетел большой зелено-голубой лунный мотылек и начал порхать у пламени. Я поднялся и взял его в руки, почувствовал, как покрытые пыльцой крылья бьются о мои ладони, и отпустил мотылька в ночь, задвинув за ним занавески.
Господин Шигеру ничего не ответил другу. Вернулась Харука с чаем. Кенжи не рассердился, даже не огорчился. Он восхитился чашами розового цвета, изготовленными местными умельцами и молча стал пить чай, не произнося более ни слова, но не сводя с меня глаз.
Наконец он спросил меня прямо:
– Скажи мне, Такео, в детстве ты вытаскивал улиток живьем из домиков? Отрывал ножки крабам?
