Пригласить дам поручили Кашире, как самому обаятельному. Тот пожал плечами и отправился в скверик перед столовой караулить «поварешек».
Девушки вышли немного позже, чем обычно, видимо, готовили что-то на завтра.
– Девочки, – поднялся им навстречу Мишка, – а у нас для вас сюрприз: дискотека на канале, с шампанским и тортом.
Те радостно загалдели, выспрашивая подробности. Конечно, все были «за»: из развлечений после работы у них были только душ, настольный теннис с разбитыми и ободранными ракетками, бильярд, в который никто из них играть не умел, да телевизор в зале на втором этаже. И вдруг этот радостный галдеж внезапно стих. Лена прикусила губу и стукнула себя кулачками по бедрам. Светлана умоляюще взглянула на Алевтину и сразу отвела глаза в сторону. Даша обняла старшую подругу за плечи, прижалась щекой к ее щеке и жалобно посмотрела на Каширу. Тот обвел всех недоуменным взглядом:
– У вас сегодня что, рандеву с английской королевой?
– Нет, – со вздохом ответила Алевтина, – все идут к вам на дискотеку, а у меня сегодня грёбаный четверг.
У Каширы губы сами собой расплылись в улыбку.
– Солнышко, я помню, по четвергам ты куришь!
Девчонки опять заговорили все сразу:
– Миш, Миш, Миша мы не можем сегодня…, вы нас простите…, не обижайтесь… нам с вами так хорошо…, а то мы тут со скуки дохли, пока вы не приехали…, инженеры же ваши с нами вообще не разговаривают, мы все деревенские, кроме Али, им с нами не интересно…, да, да, а студенты, когда приезжают, так только лапают, да норовят затащить куда-нибудь…, да еще вдвоем-втроем…, мы вечерами поодиночке вообще не ходим, только все вместе…
– Ну хватит, раскудахтались, я же сказала – все идут, – прикрикнула на них Алевтина.
Но остальные трое, уставив глаза в землю, тихо, но твердо заявили, что никуда они сегодня не идут.
– Девочки, не ссорьтесь, – примирительным тоном сказал Кашира, – проблемы никакой нет. Завтра – пятница. По пятницам, надеюсь, у вас четвергов не бывает? Нет? Вот и славно! Дискотека переносится на пятницу!!!
Алевтина мягко отстранила от себя Дашу, развернула ее лицом к общаге и, захватив другой рукой пару кареглазых, легонько всех подтолкнула:
– Идите, я догоню, – а когда те, оглядываясь на нее, медленно побрели по дорожке, повернулась к Мишке: – давай сигарету, что ли.
Прикурила, помолчала, собираясь то ли с духом, то ли с мыслями, и наконец со вздохом спросила:
– Миша, а правда все можно перенести на завтра? Ребята не обидятся? Вы уже небось все приготовили и сами настроились, а я все испортила.
– Не переживай – не смертельно. Торт и шампанское пристроим на ночь к вам в холодильник, вот и все. Правда Аркаша и Игорь завтра после работы рванут в Москву к невестам, но, я уверен, мы и вшестером затанцуем вас до смерти.
Она отдала ему сигарету, вытерла влажные глаза и виновато улыбнулась:
– Откуда вы такие взялись? Восемь человек – и ни одного говнюка. Ладно, пойдем, а то твои сейчас начнут приставать к моим, что да как, а те не знают, что и ответить. Я объясню, но не сегодня, а лучше – пусть девчонки расскажут.
Кашира улыбнулся:
– Эти фрейлины не предадут королеву-мать хоть ты их режь. Они будут молчать, только глазками хлопать и плечиками пожимать: о чем вы спрашиваете – не понимаем.
– Я им велю. Они расскажут, – в тон ему ответила Алевтина.
Возле подъезда курил Аркаша. Он шагнул было навстречу с широкой улыбкой, но Алевтина кивнула ему виновато:
– Аркаш, прости, мы не можем сегодня, Миша все объяснит чуть позже, – и они прошли мимо него в подъезд.
Поскольку в здании был цокольный этаж, то, чтобы попасть на первый, нужно было подняться вверх примерно на половину нормального лестничного марша. Прямо напротив входа располагалась «дежурка» с вахтером или вахтершей. Налево по коридору была только одна жилая комната с «поварешками», далее женский туалет, а напротив – две кладовки. Все остальные жилые комнаты были справа от «дежурки».
Алевтина тронула Каширу за плечо:
– Зайдем на минутку к девчонкам, пока они в душ не убежали, – и, бросив вахтеру: – добрый вечер, дядя Семен, – она повернула налево.
Девочки уже сбросили с себя рабочую одежду, но не успели толком облачится в домашнюю, поэтому при появлении Каширы последовало срочное запахивание халатиков и судорожное застегивание пуговиц не на те петли. Когда же с этим было покончено, три пары глаз вопросительно уставились на вошедших.
