Через несколько минут погасли огни, раздалась тревожная дробь барабана, раскрылся занавес, и на арене появился высокий худой человек во фраке. Он обвёл публику пронзительными зелёными глазами и громко произнёс:
— Уважаемая публика Нью-Йорка! Мы рады видеть вас на нашем уникальном представлении. Сегодня вы расскажете друзьям и знакомым, что видели такое, чего не видел ещё никто! Начинаем наш парад-алле!
Грянул туш…
***
— Где же этот маленький паршивец? — бормотал Дон, заглядывая во все укромные уголки.
Дон прекрасно понимал, что никакого Мика они в доме не найдут. Этот проказник опять умудрился улизнуть.
— Его нигде нет, — растерянно сообщил Сплинтер. — Куда же он запропастился?
Эйприл стояла посреди комнаты, наблюдая за этими бессмысленными поисками.
— И долго вы будете искать того, кого нет? — с вежливой холодностью спросила она.
— Ну, Эйприл, знаешь... — замямлил Лео.
— За этим маленьким лоботрясом разве уследишь! — заныл Раф.
Микеланджело родился на минуту позже своих братьев, и все считали его малышом, не способным к самостоятельной жизни. Кроме того, Мик обладал удивительной способностью встревать во все неприятности, которые только видны на горизонте.
— Разве за ним кто-нибудь из вас присматривал? — Мы же закрыли дверь на секретный замок, Эйприл! — оправдывался Дон. — Мик не мог его открыть. Мы и не волновались, думали, что он кораблики пускает в ванной или выдувает мыльные пузыри...
— Как вам не стыдно! — воскликнула Эйприл. — Заперли дверь и думать забыли о брате!
— А когда им думать? — поддержал её Сплинтер. — Раф колдует целыми днями, Дон разглядывает красавиц и чудовищ, а Лео сражается в своём мотошлеме с какими-то компьютерными привидениями. У меня такое впечатление, что они втянули в панцири свои головы и лапы и теперь их оттуда не достанешь.
Черепашки не знали, куда деваться от стыда.
— Он, конечно, сбежал, — грустно сказала Эйприл. — Что же он натворит на этот раз?
— Но как он мог выйти из запертого дома? — удивился Лео.
— Раф, может быть, ты его нечаянно в кого-нибудь превратил? — предположил Дон. — Тут недавно какая-то лягушка посторонняя прыгала...
Дон полез под кровать, куда скрылась та самая лягушка с пером, которая свалилась с потолка вместо обеда. Через некоторое время лягушка в панике покинула своё убежище, а Дон вскричал: — Вот оно что!
Он отодвинул кровать в сторону. В углу под кроватью зияла дыра такого размера, что Мик вполне мог покинуть скучный дом, где некому с ним играть и разговаривать. Все сгрудились, заглядывая в чёрный подземный ход.
— Надо организовывать спасательную экспедицию, — предложил Лео, с тоской оглянувшись на компьютер.
— Придётся лезть в эту яму, — вздохнул Дон.
— Гм, — Эйприл оглядела свою чистую одежду.
Испачкаться ей совсем не хотелось, но отпускать черепашек в город одних было бы неосторожно.
В это время из ямы послышался шорох. Звук всё приближался. Вскоре можно было разобрать сдавленный голос:
— Ой... Ух... Противный камень, каждый раз об него ударяюсь. Ничего, значит, дом уже близко...
Из ямы показалась голова Мика. Он сощурился от яркого света и втянул голову в плечи. Сверху на него возмущённо смотрели братья.
— Вылезай, голубчик! — приветствовал его Сплинтер.
Мик прекрасно понимал, что попался с поличным и поэтому надо переходить в наступление. Это лучший способ обороны. Поэтому, вылезая и отряхиваясь, он не закрывал рот ни на минуту:
— Привет, Эйприл! Могу поспорить на банку мёда против банки клея, что именно ты заметила моё отсутствие. Потому что эти психи уже ничего вокруг себя не замечают. Им говоришь: «Доброе утро». — А они отвечают: «Все-таки система «трилоджик» лучше...»
Или ещё какую-нибудь чепуху несут. У нас вкусно пахнет. Это ты приготовила поесть? Лео, например, скоро перейдёт на питание от сети вместе со своим компьютером...
— Не заговаривай нам зубы! — сказал Дон.
— Где ты был? — Спросила Эйприл.
— Что ты опять натворил? — поинтересовался Сплинтер.
— Ты у меня допрыгаешься! — зловеще предупредил Лео.
— Превратить его в лягушку? — с готовностью предложил Раф. — Посадим его в банку и всегда будем знать, где он.
