И все-таки совесть мучает: будто изменил чему-то близкому…
Вышел во двор. Куда идти? Ага, вон в те ворота, кажется.
Когда проходил мимо ящиков и кирпичей, сложенных у заднего входа в какой-то магазин, его окликнули:
– Эй, парень!
Остановился, посмотрел в темноту. В животе стало холодно, и будто камень повис.
– Что такое?
– Подойди сюда.
Сколько их там? Двое? Трое? Пятеро?
– Вам надо, вы и подходите. А мне некогда.
Хорошая мина при плохой игре. Из темноты негромко засмеялись.
– Да ты не бойся, не тронем. Маленький разговор есть.
– А я и не боюсь.
Пошел к ящикам на ватных ногах. Там сидело пятеро – не ошибся! – парней лет, пожалуй, по семнадцати-восемнадцати или чуть побольше, на вид вполне интеллигентных – в джинсах, в нейлоновых тонких куртках, двое в свитерах под горло. Сидели на тех же ящиках, курили, вспыхивали во мгле крохотные огоньки сигарет.
Кто-то подвинул Игорю ящик.
– Садись.
Игорь сел, успокаиваясь, в ожидании какого-то любопытного разговора. Все равно родители уже волнуются, так что лишние десять минут роли не сыграют. А он сейчас на проспект выйдет, из автомата домой позвонит.
– Сел.
– Удобно? – Вежливые ребятки.
– Вполне.
– Как тебя зовут?
– Игорь.
– Ну а нас много, ты все равно всех не запомнишь…
Говорил один, явно старший, остальные молчали, прислушивались. Говорил он спокойно, не повышая голоса, без всякой щенячьей приблатненности, столь популярной у обитателей темных углов любого двора, и поэтому Игорь совсем успокоился, даже пошутить себе позволил:
– А вы придумайте себе общее имя. Мне легче будет.
Его собеседник, парень в свитере, негромко засмеялся, и Игорь отметил, что засмеялся он один, другие промолчали. То ли не приняли шутку, то ли у них так положено.
– Обойдешься, – сказал парень в свитере. – Полагаем, что мы больше не увидимся.
– Как знать. – Игорь старался поддержать легкий разговор.
– От тебя зависит. Ты Настю давно знаешь?
Вот оно в чем дело! Настя им спать спокойно не дает.
– Недавно.
– Зачем ты к ней ходил?
– А тебе-то что?
– Не груби старшим, Игорь, это невежливо. Я повторю вопрос: зачем ты к ней ходил?
– И я повторю: а тебе-то что?
Щелк! Из сжатого кулака парня в свитере, как чертик из табакерки, выпрыгнуло узкое лезвие ножа. Спринг-найф, пружинная штучка. Игорь видел такой однажды у отцовского приятеля, вернувшегося из загранплавания…
– Видишь? – Парень медленно вытянул руку в направлении Игоря. – Это нож.
Глаза давно привыкли к темноте, и казалось, что во дворе не так уж темно – все видно, пусть не очень отчетливо.
– Вижу, – сказал Игорь.
Странная вещь: он не ножа испугался, он просто не мог его испугаться, ибо не было в его жизни драк с ножами, знал о них теоретически – из кино, из книг и относился к ним как к чему-то невзаправдашнему, искусственному. А вот угрозы, прозвучавшей в голосе парня, он испугался – чуть-чуть, самую малость. Угроза – это реально, это пахнет дракой, а драться Игорь не умел и не любил. И не хотел.
– Я тебя не обижу, я обещал, – напомнил парень, – но я не люблю грубости. Я показал тебе нож только для того, чтобы ты знал: я могу выйти из себя и ты в том будешь виноват.
Разговор казался каким-то книжным, придуманным. Где этот парень нашел себе модель поведения: спокойный тон, вальяжная поза, да и в отсутствии вежливости его не упрекнешь.
– Я жду ответа, – повторил парень. И Игорь, вновь ощущая камень в желудке, тяжелый холодный камень, сказал через силу:
– Она меня попросила помочь ей. Донести банки с белилами.
– И все?
– А что все?
– Ты у нее задержался, Игорь. Может быть, ты помогал ей белить потолок?
Один из парней, до сих пор молча куривший, не сдержался, хмыкнул, и тот, в свитере, резко повернулся к нему. Он ничего не сказал, но хмыкнувший парень кашлянул и опустил голову, затягиваясь сигаретой. А вожак вновь в упор посмотрел на Игоря.
– Ну так что?
– Мы разговаривали.
– Тебе с ней было приятно?
Игорь чувствовал себя трусом и подонком, но ничего не мог с собой поделать. Слова сами распирали его.
– Мы разговаривали. Что тут такого?
– Такого? Не знаю. Надеюсь, ничего… Ты помнишь ее телефон, Игорь?
– Помню.
– Ты умный парень, я чувствую, а я редко ошибаюсь. Ты все поймешь и поступишь, как надо. Забудь ее телефон, хорошо?
