Я бесцельно бродил между стеллажами, легко проводя кончиками пальцев по кожаным корешкам. Мы верим в книги. Компьютерные файлы можно взломать, а бумагу - нет. Единственный способ получить доступ к информации в этой библиотеке - прийти сюда лично. И единственный способ сделать это - стать частью семьи.
- Привет, Эдди. Рад снова тебя видеть.
Я обернулся, уже улыбаясь, потому что знал, кто это, кто это должен быть. Был только один живой член семьи, который был бы рад видеть меня снова. Он выглядел великолепно, как всегда идеально одет, в превосходный - стильный костюм-тройку, который только можно купить за деньги, выглядя во всех отношениях лихим джентльменом-авантюристом, каким он и был.
Дядя Джеймс высокий, смуглый красавец, элегантный и язвительный, в прекрасной форме, для человека под пятьдесят. На его выразительном лице было множество характерных морщин, но его волосы попрежнему оставались чёрными. Приветливая улыбка, широкая и искренняя, но даже наедине со мной в его глазах оставался оттенок укоренившегося ледяного спокойствия. Джеймс всегда был моим любимым родственником. После того, как мои отец и мать были убиты, Джеймс стал для меня самым близким человеком. Он принял угрюмого, молчаливого, потерянного мальчика-интроверта и дал ему повод жить. Он находил вещи, которые пробуждали мой интерес, бросали мне вызов, поощрял моё бунтарство, он дал мне цель, - научиться бороться со всеми злодеями мира, ответственными за сиротство стольких детей. Он вернул меня из собственного мирка, дал мне возможность вновь обрести счастье. Если у меня и был герой, то это был дядя Джеймс. Последний из великих Авантюристов, он отправлялся на достойную войну, как голодающий на пир. У него был самый большой опыт и больше всего успешных миссий, чем у кого-либо из членов семьи. Его прозвище было проклятием на устах нечестивцев, и одно его упоминание было способно прервать разговоры в барах и забегаловках по всему миру. Его называли Серым Лисом, и он олицетворял собой всё, к чему я когда-либо стремился.
Он также был первым, кто посоветовал мне уехать и начать самостоятельную жизнь, пока семейное упорство в соблюдении долга и традиций не подавило мой дух. Я всегда считал, что единственная причина, по которой мне позволили действовать в отдалении, - это то, что дядя Джеймс вступился за меня перед Матриархом. Конечно я не упоминал об этом. Это только смутило бы его.
- Рад снова видеть вас, дядя Джеймс, - сказал я. - Десять лет прошло, а до сих пор, как ни странно, нет даже намёка на седину на висках…
- Праведная жизнь и обильные возлияния, - сказал он небрежно. - Ты раздобрел с тех пор, как я видел тебя в последний раз. Тебе идёт.
- Вы знаете, почему меня сюда вызвали?
- Понятия не имею, Эдди. Сюда я заглядываю только в перерывах между миссиями. Мягкая постель, хорошая еда и шатание по винным погребам, прежде чем меня снова возьмут в оборот. Я только что вернулся, после того, как расквасил доку Delirium нос в джунглях Амазонки, и как только я проведу здесь небольшое исследование, я отправлюсь разбираться с теневеками - “Боксёрами Шанхая”. Ты же знаешь, как это бывает: одно к одному.
- Я так завидую, - сказал я, невольно ухмыляясь. - Вы получаете все самые впечатляющие задания. Мне самому никогда не разрешали даже выезжать из страны.
Он приподнял одну бровь, прикуривая чёрную русскую сигарету от золотой зажигалки с монограммой. - Теперь ты знаешь, почему это так, Эдди. Ты хорошо работаешь. Люди это замечают. Чем больше миссий ты успешно завершишь, тем больше доверия ты заслужишь, тем больше они ослабят поводок.
- Но они никогда не снимут поводок, не так ли? Я никогда не буду свободен от семьи.
- Зачем тебе это нужно? Ты являешься частью самого важного мирового наследия. Джеймс посмотрел мне прямо в глаза, очень серьёзно. - Родиться Друдом - это не только привилегия, но и ответственность. Мы знаем правду о том, как обстоят дела на самом деле, и сражаемся в битвах, которые действительно имеют значение. И если в ответ мы получаем всё самое лучшее, то это потому, что мы это заслужили. И всё, о чём просит семья - это верность.
