Он никогда в жизни не произносил ничего подобного. И теперь, когда нелепая фраза сорвалась с губ Пола, маленький внутренний редактор, сидевший в глубине его мозга, оторвался от газеты и усмехнулся. Откуда, черт возьми, это взялось?
Бриджит, вытиравшая слезу уголком салфетки с левого глаза, приподняла правую бровь, словно в легком удивлении от странного выбора слов. Почему-то он разозлился еще больше.
— И не смей… НЕ СМЕЙ смеяться над моими словами!
Бриджит энергично помотала головой, стараясь подавить непрошеную нервную улыбку.
— Прекрати! Прекрати немедленно!
Теперь голос Пола стал почти умоляющим. Он чувствовал, что разговор все дальше и дальше отклоняется от намеченного им курса.
С губ Бриджит сорвался смешок. Она зажала рот левой рукой и приподняла правую в извиняющемся жесте.
— Не будь такой инфантильной!
Бриджит закивала, зажмурив глаза. Из уголков ее глаз потекли слезы совсем другого рода.
Глубоко вдохнув через нос, Бриджит убрала руку ото рта.
— Прости, прости… — сказала она. — Сегодня была долгая ночь, и я… Окей, все, я успокоилась. Можешь продолжать.
Она выдохнула, размяла шею и поболтала руками, словно расслабив тело для прыжка в длину.
— Ну ладно… — сказал Пол. — На чем я остановился?
— Ты хотел наказать меня языком.
Она рухнула в кресло позади себя и уткнулась лицом в матрас у его ног, когда ее тело охватили судороги неконтролируемого смеха.
— Не…
Да и черт с ней! Невольно Пол рассмеялся тоже. Бриджит посмотрела на него, и когда глаза их встретились, смех усилился многократно. Вся серьезность ситуации вылилась в волну истерики, понятной лишь тому, кого затянуло в ее водоворот. Бриджит пробрало настолько, что она уже хваталась за грудь, не в силах дышать.
Занавеска у изножья кровати сдвинулась в сторону, и в бокс просунулась голова доктора Синхи. На губах его бродила та неуверенная улыбка, с какой люди, слишком поздно присоединившиеся к веселью других, пытаются понять, что происходит.
— Все в порядке, мистер Малкроун? — спросил он.
— Да, спасибо, доктор, — проговорил Пол сквозь смех. — Это сестра Конрой… Из-за нее меня чуть не зарезали.
Бриджит, будучи не в силах вымолвить ни слова, весело помахала Синхе рукой.
Сбитый с толку коллективным безумием доктор переводил взгляд с одной на другого.
— Окей… ладно. Рад, что вам полегчало, — сказал он. — Но не могли бы вы немножечко потише? Вы мешаете другим пациентам.
Пол поднял обе руки, извиняясь. Внезапная боль в правом плече помогла осушить неконтролируемый прилив смеха до тоненького ручейка.
Бриджит тем временем прижала ладони к лицу, превратив хохот в свистящее прерывистое дыхание.
— Отлично, спасибо, — сказал доктор Синха, затем слегка покачал головой и исчез, не забыв задернуть за собой занавеску.
Наконец оба успокоились, и глаза Пола встретились с глазами Бриджит.
— Мне действительно очень жаль. Прости, — сказала она.
— За что?
— За все, — она помедлила. — Особенно за удар ножом.
— Прекрасно. Что ж, я уже думаю о разных способах, которыми ты можешь загладить передо мной вину. Предлагаю для начала подвезти меня домой, как ты обещала.
Пол крепко зажмурился и стал молиться. Он никогда не отличался религиозностью, но бывают в жизни минуты, способные из любого сделать верующего.
Пол смутно сознавал, что Бриджит рассказывает ему о произошедшем в хосписе — с момента более чем недружелюбного прощания с мистером Брауном и до того, как он застал ее возле своей больничной койки. По-видимому, смерть пациента от сердечного приступа в разгар покушения на убийство вызывает настоящее бумажное цунами. Однако у Пола не получалось сосредоточиться на ее повествовании, поскольку он был всецело поглощен мыслями о собственной жизни. В частности, о том, что стиль вождения Бриджит почти наверняка приведет его к преждевременной кончине.
— …А потом Добсон, старая грымза…
Позади них истерически взвизгнул автомобильный клаксон.
— Задолбали! — воскликнула Бриджит. — Водители в Дублине только и делают, что сигналят.
Это было уже слишком.
— Ничего подобного, — возразил Пол, — если только ты не ведешь машину как маньячка.
Бриджит повернулась и бросила на него негодующий взгляд.
