— Неужели?
— Такое постоянно случается. Люди находятся в стрессе и…
— Меня ударили ножом.
— Вас ударили ножом. Мы позвонили по номеру, который вы продиктовали, и, судя по всему, нам ответил китайский ресторан под названием «Восточный Дворец» с едой навынос.
— Там не только еда навынос. Недавно они расширились, и теперь у них имеется прекрасная обеденная зона с уютной атмосферой.
Миссис Ву наверняка этим гордилась, поскольку уже три месяца подряд отвечала на телефонные звонки одной и той же фразой: «Здравствуйте! “Восточный Дворец” теперь включает в себя обеденную зону с уютной атмосферой!» Вряд ли она понимала, что такое «атмосфера», но кто-то наверняка подсказал ей, что так чертовски проще продавать.
— Я уже знаю, — кивнул доктор Синха. — Значит, у вас имеется родственник, работающий в «Восточном Дворце»?
— Ну, не совсем родственник… — вернее, совсем не родственник. — Скажем так: Микки.
— Окей. Микки… А фамилия?
Пол боялся этого вопроса. Ну в самом деле, кто знает фамилию своего постоянного доставщика еды? Конечно, иногда Микки угощался его сигаретами или пугающе дешевым восточноевропейским пивом по ленивым вторникам. Однажды он даже остался досматривать DVD c «Роксаной», но вопрос о фамилии показался Полу слишком личным. А еще Микки сказал, что его ужасно раздражает, когда его принимают за китайца, потому что он не китаец. К сожалению, Пол забыл, откуда он родом, так что происхождение Микки стало еще одной запретной темой.
— Просто Микки.
— Значит, у вас нет родственников, которым мы могли бы о вас сообщить?
— Нет. Ни одного.
Доктор Синха явно ощутил неловкость.
— Что ж, как человек из очень большой семьи, могу сказать, что я вам завидую. Половина моей зарплаты уходит на поздравительные открытки.
— Должно быть, это тяжело.
— Не то слово! — Доктор Синха явно увлекся новой темой. — Семь братьев и сестер, двадцать шесть племянников и племянниц — и это только те, которых я видел. Бац — еще один ребенок. Бац-бац — двойня! Они не умеют останавливаться.
— Ничего себе…
— Значит, я просто напишу здесь: «семьи у пациента нет»?
— Ага.
— А как насчет партнера?
— Нету.
— Окей. Хорошо. Значит, вы совершенно одиноки? — спросил доктор Синха. — Ну, не считая этого Микки?
— Да.
— Превосходно.
— Вы определенно убедили меня, что это так.
Доктор Синха пролистал страницы в блокноте.
— Что ж, думаю, на этом все. Если, конечно, у вас нет ко мне вопросов…
— Нет, — ответил Пол.
Громкий требовательный кашель муженька эхом разнесся по палате. Его «настоящий доктор с другим мнением» так и не появился.
— Абсолютно никаких вопросов? — спросил доктор Синха с некоторой мольбой в глазах.
Пол почувствовал себя обязанным спросить хоть что-нибудь.
— Когда меня отсюда выпишут?
Он вдруг осознал, что действительно хочет знать ответ на этот вопрос. Кажется, Пол начал испытывать сильную неприязнь к больницам.
— Завтра мы осмотрим вас еще раз, и если все будет в порядке, то вы покинете больницу через пару дней, — доктор Синха помедлил. — Но… вы хотите поговорить с Гарди[3]…
Слово «гарди» он сказал осторожно, «гар-ди» — как человек, не вполне уверенный в его правильном произношении[4].
— Вообще-то не очень, — ответил Пол.
Ну какой в этом смысл? Да, его ударили ножом, но человек, который это сделал, уже не доступен для полиции — по крайней мере, без применения спиритической доски.
Доктор Синха смутился.
— Простите. Возможно, я что-то напутал. Английский — мой второй язык. Гарди хотят поговорить с вами.
Пол ощутил легкую тошноту. Переживания по поводу ножевого ранения отвлекли его от общей картины. Он вошел в палату, и через пять минут пациент умер — после физического столкновения, в ходе которого вышеупомянутый мертвец ощутил острое желание ударить Пола ножом. Понятно, со стороны это выглядело очень странно. В самом деле, чем больше Пол думал об этой ситуации, тем сложнее ему становилось разглядеть в ней хоть что-то позитивное. Любые проблемы с полицией станут прямым нарушением второго условия. Она очень ясно дала это понять.
Бросив взгляд из палаты, Пол заметил мелькнувшую в конце коридора куртку со светоотражающими вставками.
