Сразу по окончании колледжа в 1970 году я работала замещающим учителем в системе общественных школ Детройта. Это было вскоре после расовых бунтов, и я остро чувствовала волны «черной энергии», исходящей от учеников. Я была наивной девочкой, только что переехавшей в Детройт. Все для меня было новым, я была всему открыта. Помню, как однажды меня пригласили замещать учительницу английского языка и литературы в старшей школе, где учились только черные ребята. «Прекрасно», – подумала я. Английский был в колледже моей специализацией. Я взяла свой потрепанный экземпляр «Нортоновской антологии английской литературы» и поехала на урок. Одиннадцатиклассники зашли в класс со звонком: «О, а это еще что за девица?» Было очевидно, что они не намерены послушно сидеть за партами, но мне было плевать. Это был урок английской литературы, которую я обожала. «Я хочу поделиться с вами стихами, которые очень люблю». Я прочла им мое любимое – «Могущество творца» Джерарда Мэнли Хопкинса, которое я часто читала вслух в колледже, смущая своих соседок по общежитию. И здесь, в детройтской школе, я читала эти стихи с той же страстью. Когда я закончила, в классе царила абсолютная тишина. Потом один из учеников взял со стола книгу стихов Лэнгстона Хьюза и швырнул мне со словами: «Почитайте-ка вот это». И все пятьдесят минут урока мы читали вслух черных поэтов, которых хотели услышать эти ребята.
Когда писатель пишет, он должен к любой теме каждый раз подходить, как будто впервые. В Элктоне одна учительница отозвала меня в сторонку и сказала, показывая на пол: «Взгляните под парты. Там грязь с их ботинок. Это хороший знак. Значит, наступает весна». И я смотрела на эту грязь во все глаза, действительно впервые ее увидев.
Откуда нам брать идеи – то, о чем можно писать? Начинайте с того, что прямо перед вами. И идите дальше – куда угодно. Рассказывайте все, что знаете. Не переживайте, если вы не можете доказать это и не изучали это специально. Я знаю поля вокруг Элктона, потому что я так сказала и потому что мне хочется бродить по ним вечно. Неважно, что эта «вечность» может оказаться всего одной неделей пребывания там в качестве приглашенного учителя поэзии, менеджера по продажам тракторов или туриста, направляющегося на Запад. В своих текстах вы можете владеть всем, чем захотите, чтобы потом отпустить это и забыть.
Ищите водоносный горизонт
Не стоит волноваться по поводу своего таланта или способностей: они будут расти с практикой. Роси Катагири сказал: «Способности подобны водоносному горизонту в толще земли». Водоносный слой никому не принадлежит, но вы можете добраться до него. Чтобы коснуться его и пропустить через себя, нужно приложить усилия. Поэтому просто продолжайте писать. Научившись доверять своему голосу, вы сможете направлять его по своему желанию. Если вы хотите написать роман, пишите роман. Если вам ближе эссе или короткие рассказы, пишите их. Вы узнаете, как это следует делать, когда будете писать. Будьте уверены: постепенно вы обязательно обретете необходимую технику и мастерство.
Вместо этого люди часто, начиная писать, испытывают чувство духовной нищеты. Они пусты – и поэтому бегут к учителям и на занятия, чтобы их научили писательству. Мы учимся писать, когда пишем. Это очень просто. Нужно смотреть внутрь себя, а не обращаться к каким-то авторитетам, которые, как нам кажется, что-то об этом знают. У меня был милейший толстый друг, который решил начать заниматься физкультурой. Знаете, что он сделал? Он пошел в книжный магазин, чтобы найти книгу, в которой можно было бы об этом прочитать! Не нужно читать об упражнениях, чтобы похудеть. Нужно просто заниматься и худеть.
На мой взгляд, общественные школы ужасны тем, что берут маленьких детей, которые от природы являются поэтами и писателями, и заставляют их сначала читать книги, а потом изучать и обсуждать их со стороны.
Уильям Карлос Уильямс
как много
значит
красная
тачка
покрытая глазурью
дождя
среди этих белых
«Что имел в виду поэт под „красной тачкой“? Закат? Автомобиль? И почему она „покрыта глазурью дождя“?» Так много вопросов!.. А он имел в виду просто тачку, и она была красной, потому что она была красной, и только что прошел дождь. В этом так много всего, потому что стихи – это маленькие моменты просветления, и в тот самый момент простая красная тачка заставила Уильямса пробудиться и стала для него всем.
