Жители Сан-Франциско водят машины почти так же, как и жители Нью-Йорка. Дороги не слишком загружены в это время суток, и Дженни занята энергичными переговорами с водителями других машин, которые вместе с нами возвращаются в полицейское управление. Воздух наполнен автомобильными гудками и проклятиями. Мне приходится зажать одно ухо пальцем, чтобы слышать Келли, с которой я разговариваю по сотовому телефону.
— Как там техники?
— Они молодцы, лапонька. Настоящие молодцы. Я прошлась по всему частым гребнем, но, я думаю, они ничего не упустили с технической точки зрения.
— Полагаю, они ничего не нашли?
— Он был очень осторожен.
— Ну да. — Я чувствую, как накатывает депрессия, стараюсь отодвинуть ее. — Ты с другими связывалась? Что-нибудь от Дамьена?
— Пока у меня не было времени.
— Мы уже почти доехали до участка. Продолжай делать то, что делала. Я свяжусь с остальными.
Она недолго молчит.
— Как девочка, Смоуки?
Как девочка? Как бы мне хотелось иметь ответ на этот вопрос. Но у меня его нет, да я и не хочу разговаривать об этом прямо сейчас.
— Она в плохом состоянии.
Я отключаюсь, прежде чем она успевает ответить, и смотрю в окно машины на мелькающий мимо город. Сан-Франциско представляет собой путаницу пологих холмов и улиц с односторонним движением, агрессивных водителей и тележек. Но есть у него, должна признать, своя туманная прелесть, своя неповторимость. Это смесь культуры и декаданса, быстро движущаяся либо к закату, либо к успеху. В этот момент город не кажется мне таким уж уникальным. Еще одно место, где произошло убийство. Такова уж особенность убийства. Оно может произойти на Северном полюсе или экваторе. Убийцами могут быть как мужчины, так и женщины, как молодые, так и старые. Их жертвами могут стать грешники или святые. Убийство вездесуще, и его адептов легион. Сейчас меня переполняет тьма. Ничего белого или серого, только полная угольная чернота.
Мы подъезжаем к участку, и Дженни выворачивает на более или менее свободную парковку, принадлежащую полицейскому департаменту. В Сан-Франциско с парковкой беда. И да поможет Бог тем глупцам, которые рискнут занять эти свободные места.
Мы входим через боковую дверь и идем по коридору. Алан сидит в офисе Дженни вместе с Чарли. Оба полностью погружены в лежащее перед ними досье.
— Привет, — говорит Алан и окидывает меня оценивающим взглядом.
Я делаю вид, что не замечаю этого взгляда.
— Что-нибудь от других слышно?
— Со мной никто не разговаривал.
— Тебе что-то удалось нарыть?
Он качает головой:
— Пока нет. Хотелось бы мне сказать, что местные копы никуда не годятся, но, увы, они молодцы. Детектив Чанг командует дисциплинированной командой. — Он щелкает пальцами, смотрит на Дженни и улыбается Чарли. — О, простите, я имел в виду и ее верного оруженосца.
— Кончай болтать, — говорит Чарли, не поднимая головы от бумаг.
— Продолжайте. Я позвоню Джеймсу и Лео.
Он показывает мне большой палец и возвращается к чтению.
Звонит мой сотовый.
— Барретт.
Слышу кислый голос Джеймса.
— Куда, черт побери, подевалась эта детектив Чанг? — рычит он.
— В чем дело, Джеймс?
— Патологоанатом не собирается начинать вскрытие, пока не появится твоя маленькая подружка. Пусть тащит сюда свою задницу немедленно.
Он бросает трубку, прежде чем я успеваю ответить. Засранец.
— Ты нужна Джеймсу в морге, — говорю я Дженни. — Они без тебя не хотят начинать.
Она слегка улыбается:
— Догадываюсь, этот поганец вне себя.
— Правильно догадываешься.
Она ухмыляется:
— Вот и хорошо. Я сейчас же туда поеду.
Она уходит. Пора звонить Лео, нашему компьютерному гению. Пока набираю номер, пытаюсь сообразить, какую побрякушку он носит в ухе, когда не на работе. Телефон звонит пять или шесть раз, прежде чем он отвечает, и его голос сразу же меня настораживает. Он тусклый и испуганный. Зубы у него стучат.
— С-с-с-слушаю…
— Это Смоуки, Лео.
— В-в-в-видео…
— Подожди, Лео. Отдышись и скажи мне, что происходит.
Когда он снова начинает говорить, голос его падает до шепота. То, что он говорит, наполняет мою голову белым шумом.
— Видео с з-з-з-записью убийства. Это ужасно…
Алан с беспокойством смотрит на меня и по выражению моего лица понимает: что-то случилось.
