Человек и мир в философии Артура Шопенгауэра - страница 2

Шрифт
Интервал

стр.

По возвращении на родину в начале 1805 года, незадолго до конфирмации, Артур был отдан для обучения торговому делу в крупную гамбургскую фирму, но не испытывая влечения к этому "ненавистному занятию", он тайно читает френологию Галля и другие книги.

В апреле того же года неожиданно умирает его отец, и судьба будущего философа резко изменяется. Обстоятельства смерти отца, ушедшего из жизни в результате нелепого несчастного случая** - он провалился в складской люк и упал в городской канал, после чего попал в инвалидное кресло и был заброшен всеми домашними - вызвали горький сыновний упрек в адрес матери: "Эта госпожа, моя мать, давала приемы, пока он умирал в одиночестве, и развлекалась в то время, когда он переносил тяжелейшие муки. Такова женская любовь" ***.

** Эти обстоятельства давали серьезный повод для подозрений относительно возможности попытки добровольного ухода из жизни, тем более что Генрих Флорис переживал период обострения ипохондрии, вызванной серьезными деловыми затруднениями.

*** Цит.по: Abendroth W. Arthur Schopenhauer... S. 17. Взаимную холодность и даже взаимную неприязнь в отношениях между матерью и сыном в этот период достаточно ярко характеризуют выдержки из письма, которое она написала ему, желая избежать присутствия в своем веймарском доме постоянно несчастного и не слишком любезного юноши: "Я всегда говорила тебе, что мне было бы очень тяжело с тобой жить, и чем больше я приглядываюсь к тебе, тем больше я ощущаю эту тяжесть... До тех пор, пока ты остаешься таким, каков ты есть, я скорее пойду на любую жертву, чем решусь повторить опыт совместной жизни. Я не отрицаю всего хорошего, что есть в тебе, и то, что меня отталкивает, не составляет глубинных свойств твоей души, но присуще демонстративным ее проявлениям: твоим взглядам, оценкам, привычкам, - короче, я не могу согласиться с тобой ни в чем, что касается этого мира... Ты пробыл всего несколько дней, но ежедневно из ничего возникали резкие столкновения, и каждый раз я облегченно вздыхала после твоего ухода, так как меня угнетало твое присутствие, постоянные жалобы на вещи, которых нельзя избежать, мрачное выражение лица и странные оценки, изрекаемые тобою тоном не терпящего возражений оракула... Итак, послушай, какими я хотела бы видеть наши отношения: в своих комнатах ты - у себя дома: на моей территории ты - гость... в дни, когда я принимаю, можешь ужинать у меня, если при этом воздержишься от нелепых и столь огорчительных для меня дискуссий, как и от всех своих ламентаций по поводу глупости мира и человеческого убожества, так как из-за этого я всегда плохо провожу ночь и вижу дурные сны, а мне бы хотелось высыпаться как следует..." (Цит. по: Abendroth W. Arthur Schopenhauer... S.20-21). "Нелепые дискуссии" заносчивого и прямого (иногда до грубости) сына ставили Иоганну Шопенгауэр в неловкое положение перед блестящими посетителями ее литературного салона - Гете, Виландом, Захарией Вернером, Ферновым и др. Однако то, что она считала в его резких оценках отчасти результатом юношеской меланхолии, отчасти позой, на самом деле исходило из глубины его духовного существа, уязвленного реальным злом мира, которое он остро ощутил еще подростком, наблюдая нищенское существование рабочих Лиона, бесчувственность парижской толпы, равно душной даже к местам самых ужасных революционных событий, и мучения галерных каторжников в Гавре. Со своей стороны, Артур так и не смог простить своей, как он считал, легкомысленной, эгоистичной и тщеславной матери невыполнения "долга человечности" по отношению к отцу, позднее - близости с Фридрихом фон Герстенбергом. Взаимное отчуждение в отношениях между сыном и матерью привело впоследствии, в 1814 году, к полному разрыву между ними, и они более никогда не виделись; правда, в конце ее жизни между нею и сыном возобновилась переписка.

Но именно мать дала свободу духовным устремлениям сына - и он продолжил учебу. Получив желанное известие от матери, Шопенгауэр немедленно начинает подготовку к поступлению в университет. В Готе, где он пробыл совсем недолго, и в Веймаре он в течение двух лет изучает при городских гимназиях классические языки, занимаясь также математикой и историей.


стр.

Похожие книги