С июля 1946 года по апрель 1948 года Николай Архипович возглавлял один из отделов Советской военной администрации в Германии. Потом его отозвали в Москву, где он продолжал службу на руководящей работе в МВД СССР. В 1950 году, находясь в звании полковника, он был уволен в запас по болезни.
Первое время после увольнения было самым тяжелым в его жизни, поскольку он не привык сидеть сложа руки. И хотя рядом была жена, Александра Антоновна, и многочисленные друзья не забывали его (тот же Илья Григорьевич Стариков), он все же долго чувствовал себя неуютно.
Но потом его избрали членом Советского комитета ветеранов войны и членом правления Общества советско-польской дружбы, Советского комитета солидарности с греческими демократами. Его посылали на международные конференции по проблемам движения Сопротивления: в 1959 и 1962 годах в Вену, в 1961 году в Милан. Затем в Варшаву, Никозию. Он много выступал в школах, на предприятиях, в воинских частях, в военных академиях и училищах, институтах. Словом, втянулся в общественную работу.
Летом вместе с Александрой Антоновной уезжал на отдых к Черному морю. Они купили „Победу“, и оба лихо водили автомашину. Сбылось то, о чем мечтали в войну и он и она: остаться в живых и быть вместе. В Крыму на пустом диком пляже они нередко вспоминали далекую Испанию и то, как в Испании вспоминали Крым. Смеялись. Когда врачи запретили ему отдыхать на юге, Александра Антоновна открыла прелестный уголок в Белоруссии. Они стали бывать там каждое лето. Шили в домике лесника, на опушке леса. Возле дома стояла высокая береза, а под ней были врыты в землю скамья и столик. Это место он очень любил. Здесь читал, обдумывал замыслы статей о партизанской войне, о движении Сопротивления. Вот только лес не очень-то привлекал его. Если он и ходил за грибами, за ягодами, то обязательно брал с собою деревенских детей и оправдывался при этом, что одному в лесу очень скучно. Но на самом-то деле причина была в другом — как только он входил в лес, тотчас же на него наваливалась страшная усталость, похожая на ту, которую он испытал после хребта Бескид, когда вывел, наконец, бригаду в расположение нашей регулярной армии.
Кроме Ильи Григорьевича Старинова, он поддерживал отношения с С.А. Ковпаком, А.Ф. Федоровым, М.И. Наумовым, Г.М. Линьковым и другими прославленными партизанами. Вместе они вели большую пропагандистскую работу.
В середине 60-х годов Николай Архипович был приглашен главным консультантом на съемки четырехсерийного телефильма о советских чекистах „Операция „Трест“. В 1968 году в Доме кино состоялась премьера, на которой по традиции присутствовали режиссер, оператор, художник и актеры. Был там и Николай Архипович.
…Трудности суровых лет войны подорвали здоровье Николая Архиповича, но он не сдавался болезням до самых последних дней своей жизни. Умер он в возрасте семидесяти трех лет. В 21-м томе Большой Советской Энциклопедии Николаю Архиповичу Прокопюку посвящено несколько скупых строк. Но за ними стоит героическая жизнь солдата, патриота-интернационалиста, бесстрашного чекиста.
А. МОРОЗОВ
СТАНИСЛАВ АЛЕКСЕЕВИЧ ВАУПШАСОВ
Генерал Григорьев не заметил, как промелькнуло время. Уже глубокая ночь. Пора бы прилечь на час-другой здесь же, в кабинете, но есть еще одно дело, неотложное. Нельзя тянуть, как, впрочем, нельзя и спешить…
Шторы на окнах были опущены. В углу за стеклом тускло отсвечивали медные гирьки старинных часов. Свет от лампы под широким абажуром неярко падал на покрытый зеленым сукном стол, на массивную голубую чернильницу, стопку книг и газет, горку личных дел сотрудников управления.
Генерал хорошо знал этих людей. Отважные, боевые офицеры не вызывали сомнений. Один участвовал в гражданской войне и боролся с контрреволюцией под руководством Ф.Э. Дзержинского, другой героически дрался в боях с басмачами и на Халхин-Голе, третий отличился на закордонной работе. Стоит ли долго думать? Каждый выполнит любое задание. И все же Григорьев не торопился принять решение. Он еще и еще раз листал дела. Чтобы дать отдых воспаленным от бессонницы глазам, вставал, прохаживался, подходил к развернутой во всю стену карте. Всматривался, размышлял, чувствуя, как болью сжимается сердце. Грозный вал войны катился с запада на восток, под пятой фашистов горели, рушились советские города и села, страдали и гибли попавшие в неволю люди. Враг силен, идет напролом, не считаясь с потерями.
