Ефим Георгиевич немного волновался. Предстояла встреча с новым коллективом, с которым ему придется работать. В этот день начиналась его чекистская биография. И начиналась она не с лекций и учебных пособий, которых в 1919 году еще не было у чекистов, а со смертельных схваток с непримиримыми врагами Советской власти.
…Василий Николаевич Манцев, член большевистской партии с 1906 года, один из активных участников революционного движения в Москве, вышел из-за стола, поправил полувоенный френч и протянул Евдокимову руку.
— Ну вот и пополнение к нам прибыло, — улыбнувшись, сказал он, — сотрудники Особого отдела уже? ждут своего начальника.
— Я в чекистской работе новичок. Мне бы постажироваться в другом отделе недели две, хоть немного освоить свою новую профессию…
— Нет у нас такой возможности, товарищ Евдокимов. Мы здесь одновременно и учителя и ученики. Иногда приходится и начальнику учиться у подчиненного. Так что для стажировки времени вам не отпущено. Враг не дает нам передышки.
Евдокимов взглянул на утомленное лицо Манцева, покрасневшие от бессонницы глаза. Вскоре ему станет известно, что Василий Николаевич, как и многие чекисты, проводил все время на работе, спал по три-четыре часа в сутки.
— …А потом не такой уж вы и новичок, товарищ Евдокимов, — продолжал Манцев. — Ведь наверняка на вашем счету не один выявленный провокатор, да и шпиков из царской охранки не раз за нос водили.
— Приходилось. На революционной работе без этого не обойтись.
— Опытные подпольщики у лас сейчас на вес золота, именно ими мы и стараемся укомплектовать руководящие кадры ЧК. Ну а теперь, Ефим Георгиевич, перейдем к делу.
— Вызывают беспокойство некоторые военспецы в Красной Армии из числа бывших царских офицеров. Конечно, нельзя всех их подозревать, среди них есть и немало честных людей, поверивших в революцию. Но и контрреволюционеры к нам пробрались. К сожалению, это так. Вы знаете о мятеже, поднятом бывшими царскими офицерами на Красной Горке под Петроградом. Нити тянутся к Юденичу. Боюсь, что и в Москве в частях Красной Армии действует хорошо законспирированная вражеская агентура. Ее выявление — первостепенная задача вверенного вам отдела. Особое внимание обратите на преподавательский состав трех московских военных школ: окружной артиллерийской, высшей стрелковой и школы военной маскировки.
…Почти каждый день председатель ВЧК Феликс Эдмундович Дзержинский уделял несколько часов для приема посетителей. Приходили разные люди — рабочие, учителя, сдавшие царские чиновники и офицеры И большинство из них шло в ВЧК с одной целью — помочь разоблачить готовящиеся заговоры против молодой республики.
На этот раз перед Феликсом Эдмундовичем сидел плотный мужчина средних лет в добротной офицерской шинели. Он заметно нервничал, барабаня пальцами по козырьку лежащей на коленях фуражки.
— Я врач окружной артиллерийской школы, — сказал он, вытерев платком выступившие на лбу капельки пота. — Хочу искупить вину перед народом. Состою в белогвардейской организации, которую возглавляет начальник школы бывший полковник царской армии Миллер. Искренне раскаиваюсь и хочу вам раскрыть эту организацию…
С этого визита и началась операция чекистов по ликвидации крупнейших контрреволюционных организаций «Национальный центр» и «Штаб Добровольческой армии Московского района», непосредственно связанных с разведками Колчака, Юденича, Деникина. Важную роль в ее осуществлении наряду с такими руководителями ВЧК, как Ф.Э. Дзержинский, В.Р. Менжинский, А.X. Артузов, сыграл и Ефим Георгиевич Евдокимов.
…Утром 27 июля 1919 года в селе Вахрушево Слободского уезда Вятской губернии был задержан мужчина средних лет, имевший при себе удостоверение на имя Николая Павловича Караеенко, организатора коммунистической ячейки в команде санитаров Путиловского кавалерийского полка. При обыске у него был обнаружен миллион рублей ассигнациями. Карасенко поначалу никак не мог вразумительно объяснить чекистам, откуда у него эти деньги и кому они предназначены, а также с какой целью он прибыл в Вятскую губернию. Наконец ему пришлось сознаться, что на самом деле он является сотрудником разведотделения ставки адмирала Колчака штабс-капитаном Николаем Павловичем Крашенинниковым.
