Этим он окончательно убедил миссис Флауэр в своей полной респектабельности. Отныне Эди мог сопровождать Лидумса куда угодно и сколько угодно времени. Впрочем, Лидумс не злоупотреблял доверием повелительницы.
С Флауэром было интереснее бродить по Лондону. Шофер отлично знал родной город, знал, что может заинтересовать иностранца, и показывал не только парадные улицы Лондона. Под терпеливым руководством Флауэра Лидумс лучше узнавал и людей, и их своеобычные нравы.
Говорят, что англичане — спокойный народ. Лидумс все больше уверялся, что они, кроме спокойствия, обладают еще и большой дозой лени и безразличия к интересам и вкусам других. Это было заметно по их поведению на улице, в метро, в ресторанах, в кафе.
Становилось все холоднее, поэтому мужчины нарядились в легкие пальто, женщины — в нейлоновые шубки, но гардеробы при кафе и ресторанах пустовали, англичане не затрудняли себя раздеванием, сидели за столиками в пальто. А так как в домах не топили — уголь дорог! — то большую часть свободного времени люди проводили в кафе, сидя по часу и больше за чашкой кофе.
По улицам бродили обнищавшие музыканты и певцы, собирая пенсы, как нищие. Рядом с Пикадилли, ярко освещенной богатой улицей со множеством витрин, реклам, залитой светом, на узких улочках стояли женщины, предлагавшие себя прохожим, в одном и том же доме в подвалах ютилась беднота, а этажом выше доживала свой век какая-нибудь парочка старух, занимавшая «квартиру» в десять-пятнадцать комнат… Впрочем, Эди Флауэр называл это демократией.
Он очень гордился Лондоном. Гордился его Тауэром, парламентом, соборами, музеями, в которых, правда, не бывал, зато знал, где они расположены, гордился ночными кабаками: «Не хуже, чем в Париже!» — гордился французским театром «Фоли Бержер» на Пикадилли, в котором почти голые женщины разыгрывают полупорнографические сценки, гордился нелепыми традициями города, которые вызывали естественные усмешки иностранцев. Однажды он привел Лидумса в один из центральных районов города и, показывая на многоэтажные дома, с гордостью сообщил, что каждый владелец дома и всякий квартиросъемщик в этом районе обязан подписать пункт договора, в котором говорится, что он обязуется не стрелять в этом районе куропаток до десяти часов утра…
Лидумс решил, что он слышит какую-то идиому, которую не может понять, и подосадовал на свое плохое знание английского языка. Оказалось, что он понял все правильно. Действительно, в районе запрещалось стрелять куропаток и именно до десяти часов утра, чтобы не будить соседей выстрелами… Возникновение этого пункта в договоре относилось к средним векам, к появлению первых мушкетов, к тем временам, когда этот район Лондона был покрыт лесами, и вот эта нелепая подробность договора перекочевала в наши дни, когда весь этот район, именующийся Биргхем, стал чуть ли не центром города!
Увы, если Флауэр хотел этим примером поразить воображение приезжего человека и заставить его проникнуться уважением к древним обычаям города, то он ошибся. Это было так же нелепо, как спикер парламента, восседающий на мешке с шерстью, как длинные мантии и средневековые колпаки судей и адвокатов, как старинные родовые кареты знати, вдруг появляющиеся между блестящими автомобилями…
Не оставлял без присмотра своего подопечного и Силайс…
Впрочем, разговоры с Силайсом все время вызывали у Лидумса ощущение близкой опасности. Так и кажется, поблизости стоит охотник и прицеливается, вот-вот выстрелит…
Силайс проявлял странную заботу о времяпрепровождении Лидумса, постоянно говорил, как скучно приезжему в Лондоне без должного круга друзей, приглашал поехать в какой-то атомный институт, где работали несколько друзей Силайса, как он выражался: «на сверхсекретной работе!» — и закатывал глаза, изображая эту «сверхсекретность». Потом он вдруг вспоминал, что какой-то физик, только что вернувшийся из Соединенных Штатов, обещал рассказать ему, Силайсу, о последних испытаниях атомной бомбы и о подготовке супербомбы, и Силайс очень хотел, чтобы Казимир послушал этот рассказ. Все это, наверно, очень интересно для такого «лесного» человека, как Казимир, да и он, Силайс, уже успел похвалиться перед этими именитыми друзьями, что приведет к ним «лесного» человека, будет очень интересно всем, и друзьям, и Лидумсу, и самому Силайсу…
