Читатель пишет книжку,
Картину пишет зритель,
Вкус торту придает гурман,
А вовсе не кондитер!
— Так кто у нас гурман, а кто кондитер? Я толком не понял.
— Давайте вернемся к этому разговору в субботу.
— Но в этом случае у меня не так уж и много времени на серьезные исследования. В библиотеке просто сумасшедший дом, поговаривают, будто у нас грядет полная перестановка и инвентаризация. И если так, то все мое расписание летит к черту.
— Уверен, вы найдете время, Александр.
И с этими словами Джессон снова опустил козырек на паланкине, положив тем самым конец нашей занимательной беседе.
Говоря о том, что живет в полном уединении, Джессон ничуть не кривил душой. Придя к нему в следующую субботу, я обнаружил, что застекленные двери салона выходят в небольшой дворик, декорированный с изысканной простотой и изяществом.
Он был выложен черно-белым неотполированным камнем, и в нем царили почти монастырские тишина и спокойствие. Усевшись на простую каменную скамью, я открыл свою заветную книжку и провел небольшую инвентаризацию: «тент — стекло + железо, 12 коринфских колонн, 4 карликовые пальмы, неск. воркующих голубей, 8 горгулий, 1 мраморн. фонтан».
Джессон вышел из-за колонны и махнул мне рукой.
— Пройдемся? — спросил он. И, не дожидаясь ответа, взял меня под руку. Мы дважды прошли по периметру, вокруг фонтана, и вот наконец он нарушил монастырскую тишину: — А теперь рассказывайте, что удалось выяснить.
Не успел я ответить, как на скамью взлетела голубка и принялась поклевывать оставленные мной там записи.
— Это единственная копия, мистер Джессон, — всполошился я. — Надо бежать спасать.
Он позволил мне забрать конверт, однако не принял его из моих рук.
— Предпочитаю просто послушать. Надеюсь, вы не станете возражать. Были трудности с пленкой?
— О нет, ничего существенного, несколько искаженных слов, вот и все. Проблемы начались, когда я стал сравнивать запись с отрывками из книги. Старомодный французский, вышедшие из употребления глагольные формы, с этим пришлось изрядно повозиться.
— Вы вроде бы говорили, у вас жена француженка?
Я не помнил, чтобы говорил ему о национальности Ник.
— На ее помощь трудно рассчитывать. Она очень занятая молодая дама.
— Жаль. Так есть какие-то соображения по поводу недостающего предмета?
— Прочесал все каталоги и наши амбарные книги. Но не нашел ни единого упоминания о «Хрониках».
— Любопытно.
— Вся проблема в том, что в книге отсутствует титульный лист. Свод правил англо-американской каталожной системы не признает надписей на корешке. Данные, напечатанные там, считаются или неверными, или же неполными. Плюс к тому это ведь перевод на английский.
— А разве нельзя найти книгу по имени и фамилии автора?
— Среди писателей восемнадцатого века не зарегистрировано ни одного под именем Себастьян Плюмо, я по крайней мере такого не нашел. Так что с точки зрения моей библиотеки этой книги не существует в природе.
— Прошу прощения за напрасные хлопоты. А что насчет гравюры?
— В этом плане лучшего источника, чем Французская национальная библиотека, не сыскать. Но только для этого надо ехать в Париж, поскольку хранящиеся у нас несколько ранних томов не могут предоставить полной информации.
— А знаете, я уже посещал эту библиотеку. И если не считать кафе напротив, где подают совершенно потрясающие лимонные торты, сей визит прошел без малейшей пользы. — Мы прошли еще шагов пять или шесть, затем Джессон заметил: — От этих разговоров о десертах слюнки потекли. Не призвать ли нам Эндрю? Кнопка спрятана в когтях этого василиска. — Попросив дворецкого принести печенье, Джессон подвел меня к каменной скамье. — Итак, записи. Могу я теперь их взять? — Я надеялся, что он хотя бы бегло просмотрит мою работу, но на уме у него было нечто совсем другое. — От этой каменной скамьи веет таким холодом! Так и старые кости застудить недолго, — сказал он и сунул конверт за пазуху.
Я с трудом подавил раздражение.
— Хотелось бы все же знать, где вы раздобыли эти «Хроники»?
— Когда был на аукционе, где приобрел уже известный вам шкафчик. А продал мне книгу раскормленный и подозрительный на вид житель Средиземноморья в вестибюле отеля «Дрюо». Там в то время проходила забастовка водителей автобусов, вот он и опоздал на аукцион.
