В свой отдел на службу в краевое УВД я вышел в 89-м, поработал несколько лет и уволился – в обстановке всеобщей коррупции, разгула криминала, вседозволенности и всевластия адвокатуры работать в милиции я не смог.
Но полученные на курсах Академии МВД навыки и опыт работы в особой инспекции если и не сделали из меня высококлассного профессионала, то все-таки кое-чему научили.
Так что некий запашок от ситуации, в которую я угодил как-то невзначай, я ощущал явственно. Я никак не мог понять, почему, но определенно чувствовал его. И он мне сильно не нравился…
Тем временем я дошел до дома, где жил мой родственник, и он оказался на месте – не успел уйти на работу. Я прямо с порога сказал ему, чтобы он не беспокоился, я задержусь в Москве на пару дней, жить буду не у него, и тут же ушел, забрав свою сумку с вещами и пообещав ежедневно отзваниваться по телефону.
После посещения рынка и магазинов я запасся продуктами и уже на такси вернулся к знакомому дому с дверьми из темного полированного стекла – пакеты оказались трудноподъемными, и я не рискнул возвращаться назад пешком.
В вестибюле у окошечка будки охранника стояла представительного вида дама средних лет, одетая броско и дорого, в шикарной широкополой шляпе, и о чем-то говорила с Иваном Ивановичем.
Завидев меня, она повернулась в мою сторону, всплеснула руками и сказала:
– Ну, как же вы все донесете один? Давайте-ка я помогу!
Она как-то ловко выхватила у меня один из пакетов, и я не успел и слова сказать, как мы уже оказались заключеннными в кабину лифта, а через минуту – возле двери с цифрой «3» на ней.
На этом все не кончилось. Я открыл ключами дверь, она помогла занести пакеты, и только теперь представилась:
– Аделаида Гертрудовна Шацкая, актриса и ваша соседка. Играю на сцене у Армена Джигарханяна.
Мимо театра Джигарханяна я совсем недавно проходил – он располагался в одном из переулков неподалеку от дома моего брата.
– Виктор… – сказал я, принимая надушенную ладошку и прикасаясь к ней губами. – Пенсионер из Барнаула.
– Как интересно… – протянула томным голосом Аделаида Гертрудовна. – Я живу во второй квартире – это здесь, на противоположной стороне площадки…
– Я уже разобрался, где это… – пробормотал я, – и…
Но мне не дали докончить мысль.
– И я приглашаю вас прямо сейчас на чашку чая. Это же безумно интересно – в вашем возрасте – и на пенсии, я думала, только артисты цирка, балетные, певицы уходят на пенсию в вашем возрасте. А вы, похоже, не из их числа. Вы обязаны мне все рассказать, все-все!
Она ворковала приятным голоском, она увлекала меня под локоток, она буквально обволакивала меня своим обаянием и тонким запахом духов, и я сам не мог понять, как оказался сидящем в помещении уютной кухни ее квартиры, за столом, на котором стоял электрический самовар, на блюде – торт, а перед нами исходили ароматным паром чашки с чаем.
– Ну-у… – тоном любознательной кумушки протянула актриса Шацкая. – Кто же вы? И как попали в э т у квартиру?
Она как-то лишь слегка уловимо выделила слово «эту», и меня вдруг осенило – вот он, мой шанс получить информацию! Ситуацию нужно ведь было как-то прояснять, а с помощью Евгении это мне уже представлялось сделать весьма проблематичным.
Дама же, с горящими от любопытства глазами сидящая передо мной, наверняка могла снабдить любого информацией, причем даже – с избытком. Ибо сама не могла не являться кладезем ее.
И я, сознательно потянув время, отхлебнул чая, положил себе на блюдце кусочек торта, ложечкой отщипнул кусочек и проглотил его, закатив глаза от удовольствия.
– Да вот даже и не знаю, с чего начать, – протянул я, вновь отхлебывая из чашки.
