Ее к тому же живо интересовало, какой пол я собираюсь выбрать себе в Предназначение. Патриарший закон строго запрещал обсуждать с кем-либо выбор, но Каппи-женщина пренебрегала любыми законами, считая их бессмысленными и бесполезными – лично для нее. «Мне нужно это знать, как ты не понимаешь! – возмущалась она. – Вдруг мы оба выберем один и тот же пол, тогда о женитьбе не может быть и речи».
Подобный вариант я просто не рассматривал. Впрочем, говорить об этом казалось мне жестоким, но желание раз и навсегда объясниться возникало, едва лишь она спрашивала, насколько сильно я ее люблю, причем данный вопрос задавался неоднократно.
Я давно перерос Каппи. Меня знали на всем полуострове Бруйс и хорошо платили за музыку – коза за вечер, овца за день, корова за праздник. И мне не хотелось, чтобы нас видели вместе. Ее любовные песни и попытки соблазнения не вызывали никаких чувств, кроме жалости, какую испытываешь к старому покалеченному псу, все еще пытающемуся гоняться за кроликами.
Я буду держать тебя за руку всю осень,
И когда сияние солнца потускнеет,
Наша любовь все же не оставит нас,
Наша любовь не оставит нас…
Песня закончилась. Мне хотелось крикнуть: «Хватит обманывать себя и мучить других!» – но, конечно, я промолчал. Иначе Каппи сразу прибежала бы ко мне, спрашивая, что я имел в виду, или в очередной раз требуя, чтобы мы поговорили о нашем будущем, «пока еще не поздно!». И это было последним, чего бы я желал. Любая попытка завести разговор на подобную тему вынуждала меня изобретать все новые и новые способы, чтобы увильнуть от ее вопросов.
Ко всему прочему, сегодня был канун Дня Предназначения, и до рассвета нам было запрещено видеться с другими людьми. Каппи могла и пренебречь законом, если он ее не устраивал, но я хотел, чтобы все было как положено. Сейчас она наверняка затаилась где-нибудь в темноте, ожидая моего ответа. Спеть мне не хватало духу, но почему бы не сыграть на скрипке – и тогда не пришлось бы беспокоиться о том, что Каппи не услышит в моем голосе особого восторга. Вполне хватило бы простой мелодии, и мне пришла в голову песня «Звезды на черном небе», мечтательная и романтичная, хотя в ней ни разу не упоминалось слово «любовь». Кроме того, она была как раз к месту – звезды в изобилии рассыпались по летнему небу, словно жемчужины, брошенные Госпожой Ночью. Я поднял смычок, глубоко вздохнул и…
… услышал другую скрипку, игравшую где-то далеко на болоте.
Скрипач, вне всякого сомнения, был хорошим музыкантом. От удивления я даже выронил смычок, который с легким звоном задел струны и упал в грязь у моих ног. Я поспешно поднял его.
Скрипка – инструмент с Юга. Мне она досталась от покойной матери, которая, в свою очередь, унаследовала ее после смерти отца… и так далее в течение семи поколений. Ни у кого на полуострове больше не было скрипки, не говоря уже о том, чтобы кто-либо умел с таким совершенством на ней играть. «Возможно, – подумал я, – это какой-нибудь заблудившийся южанин, странствующий музыкант, который сбился с дороги и расположился на ночь на болоте». Но мелодия была местная – популярная в Тобер-Коуве баллада о вероломном любовнике под названием «Не заставляй меня выбирать». Откуда она известна чужестранцу?
Я громко выругался, спугнув несколько лягушек, поспешно попрыгавших в воду. Ни одна мелодия в мире не могла бы заставить Каппи бежать быстрее. И помчалась бы она прямо ко мне, а не в другую сторону – она прекрасно знала, где я нахожусь, и ей бы и в голову никогда не пришло, что в ночи играет еще один скрипач. Нужно было сматываться, пока она не появилась. Собственно говоря, следовало найти этого южанина – как доказательство того, что я не единственный, кто мог играть ту мелодию.
Несколько мгновений я размышлял, брать ли скрипку с собой. Мне не хотелось ее оставлять, но, если бы я поскользнулся, пробираясь в темноте по болоту, или упал в грязную лужу, инструмент мог серьезно пострадать. Поспешно убрав скрипку в футляр, я спрятал его в дупло на бревне, на котором сидел.
Вместо скрипки я взял с собой копье. Тобер-Коув не нуждался в других скрипачах, что я и намеревался как можно яснее объяснить незнакомцу.
