– Значит, как задания выполнять, так всем вместе, – принялся делано возмущаться вор, легонько дернув за хвост крыса, чтобы тот оставался на месте. Рэт, разумеется, тут же негодующе пискнул, словно в поддержку слов хозяина. – А как подарки… маленькие, – Рэнд многозначительно смерил взглядом размеры ларчика, – так Эльке! Где вселенская справедливость?
– В отпуске на курорте? – предположила острячка.
– Ну так это ж Элька жрецов форму сменить заставила, – принялся оправдывать оболганную справедливость Связист.
Любопытная девушка тем временем обтерла вымазанные джемом пальчики вышитым полотенцем, предусмотрительно подсунутым самобранкой, и вознамерилась открыть ларец. Шеи всей публики, за исключением Гала, ощутимо вытянулись.
– Ух ты! – восторженно присвистнул Рэнд, мигом заценив набор ювелирных украшений из каких-то синих и голубых камней в серебряном металле.
– Красиво! – согласилась Мирей, искренне радуясь за подругу.
Восторженно ахнула Элька, до прихода в команду видавшая подобную красоту только в музейных альбомах или по телевизору, а за последнее время еще и на людях, с которыми доводилось встречаться. Но все это было где-то там, чужое, красивое, настолько недоступное, что и мечтать глупо. А тут такое подарили ей! Лично! Впрочем, после первых восторгов к девушке очень быстро вернулось ее обычное ехидство.
– Если очень попросишь, – высокомерно обратилась она к Рэнду, – буду иногда давать тебе поносить, скажем, вот это.
Пальчик девушки указал на изящную диадему, в серебристой паутине нитей которой запутались дивные каменья, вспыхивающие в лучах солнца словно маленькие звездочки.
– Спасибо, – растроганно всхлипнул вор и уже совершенно искренне продолжил тоном опытного ювелира, правда, вору камушки на глаз оценить подчас важнее будет. – Хороши вещицы! Просто сказка! Сапфиры и фризы чистой воды в мифрильной оправе! Сразу видна работа мастера. Щедра тетя Зигита на благодарность! Интересно, ей ничего больше не нужно? Готов оказать услуги любого рода, пусть только свистнет!
– Связист, передай Зигите мою благодарность, – вежливо попросила Элька, закрывая ларец, чтобы вернуться к прерванному завтраку.
– Обязательно, – радостно пообещал Связист и, убрав со стола ларчик, заметил: – Я его к тебе в комнаты перенес. Потом налюбуешься. А мне снова пора, если что, зовите, ребята!
Задобренная богатым подношением Элька перестала подкалывать Эсгала, и воин смог спокойно насладиться своим невыносимым ташитом, какой-то серой кашей-размазней и салатом. Как сказали бы политические журналисты, дальнейший завтрак прошел в мирной, дружественной обстановке. Общество делилось впечатлениями от выходного, проведенного в Фалерно, и о развлечениях, конечно, таких, о которых принято рассказывать за столом. Лукас все больше отмалчивался, но его самодовольная физиономия была красноречивее всех слов. Рэнд похвалялся выигрышем, Макс с удовольствием рассказал друзьям о том, как просадил почти половину жалованья в зале колдовских игральных автоматов, пытаясь не столько выиграть, сколько понять, по какому принципу строится управление приборами. Мирей повествовала о чудной группе трубадуров, которых ей довелось услышать, и очень жалела, что никто больше не слыхал этой дивной музыки.
В зал совещаний для традиционного утреннего прочтения очередной жалобы компания собралась в благодушном настроении. За те несколько месяцев, что они прожили вместе, работа стала уже привычной, но никак не скучной. Каких только жалоб не отправляли миры в Совет богов: жалобы на взяточничество правительства, дискриминацию по расовому признаку, стихийные бедствия, даже пропажу домашних животных! Что касается последнего, Элька так и не поняла, почему сия жалоба дошла до Совета богов, но нищий мальчишка весьма радовался возвращению собаки. Какие-то обращения попроще команда разбирала за несколько часов, с чем-то возилась пару-тройку дней, чем-то занимались все вместе, где-то справлялись и в одиночку. Но как бы ни оборачивалось дело, работать было весело и интересно. А если не было весело, то Элька и Рэнд, при некотором пособничестве Лукаса и Макса, с молчаливого одобрения Мирей и столь же молчаливого осуждения Гала, ухитрялись устроить из решения любой проблемы настоящий балаган.
