— Ну… зараза!!! И откуда ты такой… ученый в Ласте взялся?! Тебе б при каком-нибудь вожаке книжником служить!!!
Улыбка увяла на лице Вотши, плечи поникли, и он каким-то бесцветным голосом проговорил:
— А теперь давайте дуйте отсюда, а то сейчас Эрих вернется, он на вас и послухов найдет, и руки-ноги повыдергивает… вместе с дощечками вашими.
Конопатый вскочил на ноги и кивнул малышу:
— Пошли, Цедра, мы и впрямь что-то засиделись.
Малыш быстро поднялся с земли и, поминутно оглядываясь, двинулся следом за своим старшим товарищем, направившимся к воротам.
Вотша смотрел им вслед, и в груди у него росла глухая тоска! Он ведь и в самом деле мог сейчас быть в свите вожака стаи восточных волков. Мог бы быть!!!
Уже в воротах конопатый вдруг обернулся и негромко крикнул:
— Эй ты… дикарь, если вдруг помощь какая понадобится, найди Выжигу… меня то есть! Я в этом городе кое-что могу!
Воришки скрылись за воротами, и почти сразу же раздался голос выходящего из-за угла дома Эриха:
— Надо было посадить Мармелу или Верозу рядом с вещами, пока мы будем их в комнаты таскать. Нельзя же все это без присмотра оставить.
— А ничего и не надо оставлять, — проговорил дядюшка Прок, подходивший к Вотше с другой стороны. — Вот он вам поможет… — и кивнул на слугу с постоялого двора, шагавшего следом за ним. — Вы сможете сразу забрать все, кроме сундука, который я посторожу!
— Лучше бы ты сказал «который я отнесу», — пробурчал себе под нос Эрих, но его бурчание заглушил надтреснутый бас изверга-слуги:
— Я не нанимался таскать ваши пожитки!
Дядюшка Прок быстро повернулся к остановившемуся позади него великану и, вздернув голову, высокомерно поинтересовался:
— А мне показалось, что мы заключили с тобой договор об оказании нашей труппе всяческих мелких услуг?
Слуга после этих слов застыл на месте, открыв рот и уставившись на дядюшку Прока широко распахнутыми от удивления глазами. Только через пару десятков секунд к нему вернулся дар речи, и он возмущенно зарокотал:
— Ни о каких услугах я с тобой не договаривался!!! Ты спросил, смогу ли я достать материал и сколотить в конюшне для вашей шайки помост! Я ответил, что смогу, если ты заплатишь мне двадцать ластовских медяков! Ты согласился и… все!!!
Он явно не закончил свою тираду, но дядюшка Прок перебил его самым снисходительным тоном:
— Так в эти двадцать медяков входит также и плата за всяческие мелкие услуги типа подноски багажа и чистки обуви…
— Что?! — взревел изверг. — Я еще и ваши сапоги чистить должен?!
— А как ты думал?! — в свою очередь заорал дядюшка Прок. — Или ты рассчитывал, что я отсчитаю тебе двадцать монет за пару сколоченных досок?!
— Так пусть тебе эти доски сколачивает кто-нибудь другой! — рявкнул слуга. — А заодно и чистит ваши вонючие сапоги и таскает за вами ваши пожитки!
Он в ярости плюнул на землю, развернулся и зашагал в сторону крыльца.
— И прекрасно, — с нескрываемой насмешкой бросил ему в спину дядюшка Прок. — Я быстро найду того, кто сделает все, что нужно. Двадцать монет на земле не валяются.
Изверг-слуга вдруг остановился, а затем медленно повернулся назад. На его грубо вылепленной физиономии было явственно написано, что с последним тезисом дядюшки Прока он полностью согласен. Еще несколько секунд длились его колебания, а затем он молча вернулся к груде вещей, сваленных на земле, ухватил большой чемодан и две корзины и так же молча направился к крыльцу постоялого двора.
На щекастом лице дядюшки Прока расцвела торжествующая улыбка. Повернувшись к Эриху и Вотше, он довольно им подмигнул и кивнул на вещи, словно говоря: «Давайте, ребята, присоединяйтесь».
Юноши расхватали корзины и баулы, причем желтый чемодан Верозы достался Вотше, и двинулись следом за слугой.
Спустя полчаса труппа в полном составе собралась в нижней зале постоялого двора за столом, накрытым для завтрака.
Тетушка Мармела открыла крышку большой корчаги, и над столом поплыл запах овощного рагу, сдобренного курятиной. Помешав большой ложкой варево, она стала раскладывать его по тарелкам. Дядюшка Прок разлил по кружкам вино, плеснул в чашку Элио ягодного навара и заговорил, довольно потирая руки:
