Не прошло и двух минут, а Барык и Вагат, взявший повод Вотшиного коня, скрылись в ближнем леске, спускающемся в Улабскую долину.
Юсут, провожавший извергов глазами, снова перевел взгляд на Вотшу.
— Ну, вот мы и встретились, вонючий извержонок!.. — прошипел многоликий. — Ты себе представить не можешь, как я рад нашей встрече, как я рад, что ты не погиб, что тебя не убили, как рассказывал моему отцу князь Всеслав.
Юсут страшно рыкнул, и вдруг его глаза остановились, как будто его посетила удачная мысль. Он довольно ухмыльнулся:
— Я хотел отвезти тебя в Коготь ирбиса и показать, как мы воспитываем своих извергов, но… передумал! Вдруг мой отец захочет вернуть тебя Всеславу, старику порой приходят в голову очень странные мысли! Нет, я тебя никуда не повезу, лучше мы с тобой продолжим тот поединок, который мне не дал закончить твой учитель! О-о-о… Вот еще кого я хотел бы повстречать вот так, на лужайке, без свидетелей! Но пока что мы разберемся с учеником. Ну как, вонючий извержонок, ты не забыл еще урок фехтования, которые давал тебе волк Старый?! Ты еще можешь держать меч в руках?!
— Могу, — просто ответил Вотша и не прибавил к этому короткому слову привычное «господин». Юсут зло ощерился, но не ответил на выпад изверга.
— А вот этот меч узнаешь?!
Он вытянул из висящих на поясе ножен меч и показал его Вотше. У изверга заныло под сердцем — он сразу узнал свою награду за победу в том крайском поединке, которую вручила ему княжна Лада. И ему даже показалось, что голубой камень в перекрестье рукояти дружески подмигнул ему.
— Узнаю, — проговорил Вотша, обращаясь скорее к протянутому клинку, чем к стоящему против него ирбису.
Но тот не замечал состояния изверга, он наслаждался своим грядущим торжеством, он купался в нем, впитывал его всеми своими порами и излучал его в пространство.
— Ты снова возьмешь этот меч, — заявил княжич, — и снова попробуешь остановить бросок ирбиса. Правда, теперь тебе не поможет жезл Старого, но ведь ты и без него способен обойтись! Бери!!!
И он швырнул меч Вотше лезвием вперед!
Вотша мгновенно отклонился в сторону, пропуская сверкающую молнию мимо, и в следующее мгновение рукоять привычно легла в его ладонь, а клинок, описав размытый полукруг, развернулся в сторону многоликого.
— Ты действительно не разучился владеть оружием! — довольно проговорил Юсут. Затем, отойдя коротким, крадущимся шагом метра на три, он высоко подпрыгнул… Его тело превратилось в темное расплывчатое облако, из которого с легким шорохом выпала одежда и обувь, а через мгновение на эту разноцветную груду мягко приземлилась огромная светло-серая, в темных круговых пятнах кошка. Сделав пару коротких пружинистых шагов в сторону, ирбис неожиданно, без подготовки, прыгнул на изверга! Однако Вотша был начеку. Упав на одно колено, он пригнулся и выбросил вверх сверкающий клинок. Тяжелые лапы ирбиса пронеслись над самой головой изверга, а его мощное, крупное тело пропустило сквозь себя отточенную сталь, словно это было нечто нематериальное, не от мира сего.
Вотша и до начала схватки знал, что клинок бессилен против многоликого, повернувшегося к Миру звериной гранью, он взял меч, потому что тот был ему дорог, он вскинул его чисто автоматически, и все-таки он испытал жесточайшее разочарование, когда клинок оказался совершенно бесполезен! Тем не менее, перекатившись, он снова вскочил на ноги и снова направил меч в сторону подкрадывающегося зверя. А тот, приподняв верхнюю губу и ощерив огромные желтоватые клыки, проворчал вполне членораздельно:
— Молодец, изверг, повесели меня, прежде чем я выпущу тебе кишки!..
И тут же последовал еще один прыжок, на этот раз не столь высокий. Пропустить зверя над собой Вотша уже не мог, поэтому он попытался отпрыгнуть в сторону, отмахнувшись клинком, но сделал это недостаточно быстро. Левый бок обожгла мгновенная боль, и, вскочив на ноги, он почувствовал, как лохмотья, в которые превратили куртку и рубашку когти ирбиса, быстро намокают кровью. Но рана, как он чувствовал, была совсем неглубока, хотя и болезненна. А ирбис, присев на хвост, быстро облизывал свою правую лапу. У Вотши мелькнула радостная мысль, что зверь зализывает рану, но тот проворчал себе под нос:
