— Я не знаю… Мне самому хотелось бы понять, что я такое, но… Единственно, что я могу сделать, это рассказать тебе о своем знакомстве с трижды посвященным Ратмиром. Может быть, ты сможешь сделать из моего рассказа какие-то выводы.
На лице Харта появилось разочарование, но он сдержался — в конце концов, изверг был в его руках… в его власти!
— Хорошо… Рассказывай!..
— Рассказ, впрочем, будет недолгим, — усмехнулся Вотша. — Первый раз я встретился с многоликим Ратмиром около собственного дома, на окраине Края, когда мне было лет пять. Я хорошо запомнил огромного волка с внимательными зелеными глазами, который спросил у меня, кто моя мать. Матери у меня не было… А на следующее утро из замка приехали двое дружинников и забрали меня. Князь потребовал привезти меня к нему, поскольку узнал, что я правнук Вата. Сейчас мне кажется, что Всеслав хотел меня убить, но его остановил Ратмир. Он сказал, что сначала надо проверить мои способности. В тот же день меня отвели в покои дважды посвященного волхва, но… я не помню нашего разговора, я не помню даже, разговаривал ли со мной многоликий. Зато я помню, что именно в этих покоях меня впервые посетили… видения!..
— Какие видения?! — немедленно вскинулся Харт.
— Такие же, какие я видел, лежа на каменном столе в этой комнате! — со странной жесткостью в голосе ответил изверг.
— Поподробнее! — потребовал изгой.
— Как я сейчас понимаю, это были отрывки из жизни моего прадеда, многоликого Вата, — уточнил Вотша и после мгновенной паузы пояснил: — Правда, те видения я помню не слишком хорошо, единственное, что осталось в моей памяти, — то, как над моей головой ломали нож и что я чувствовал в этот момент!..
— Обряд эрозиобазы, — потрясенно прошептал Харт. — Ты видел обряд лишения твоего прадеда многоликости!..
— А ты, уложив на своем столе, показал мне, за что и как его лишили многоликости! — с яростью и болью воскликнул Вотша. — И теперь я знаю, что мой прадед был невиновен, что Горислав и Всеслав сначала отравили Вата и всю дозорную стаю, а затем облыжно обвинили его в гибели людей!!!
Может быть, Вотша ожидал какого-то сочувствия со стороны многоликого, но тот уже справился с изумлением и со спокойным цинизмом бросил:
— Его предали… Ну что ж, такое часто бывает.
— Бывает, — также подавив свою ярость, согласился Вотша. — Но за предательством приходит месть!
— Ты собираешься мстить многоликим?! — с язвительной насмешкой спросил Харт. — Ты собираешься мстить вожаку стаи и трижды посвященному волхву, члену Совета посвященных?!
И вдруг Харт почувствовал, что между ними — изгоем и извергом возникла некая невидимая, но очень прочная связь. А связала их общая надежда на… месть!!! Насмешка застряла в его горле, а в груди похолодело от подступившего ужаса — каким же стал этот Мир, если в нем многогранный и изверг стремятся к одной и той же цели, имеют один и тот же смысл жизни, вынашивают одинаковые планы!
А Вотша, совершенно спокойно, словно он был хозяином в этом подземелье, вместо ответа задал свой вопрос:
— Так, может быть, многоликий, весь ваш род, без разделения на стаи, достоин мести?!
Харт долго смотрел на сидящего против него юношу, и у него не было ответа на этот простой вопрос.
Наконец он тяжело поднял руку, медленно надвинул капюшон на лоб, а затем произнес, посверкивая глазами из-под капюшона:
— Ты, изверг, вернешься в свою комнату и будешь ждать моего решения. Я подумаю, что с тобой делать.
Вотша поднялся из-за стола, но, не доходя до двери, обернулся и спросил:
— Многоликий, можно мне задать вопрос?
— Задавай… — разрешил Харт.
— Ты сказал, что создал эликсир, возвращающий извергам многогранность…
В этой фразе не было вопроса, в ней была надежда, и Харт в ответ расхохотался:
— Э-э-э… Да наш мститель не прочь вернуть себе многоличье!
— Да, — просто подтвердил Вотша насмешливое восклицание изгоя. — Я хотел бы вернуть себе многоличье. Тогда месть будет проще и… слаще!
И вдруг Харт вскочил из-за стола.
— Пойдем! Я покажу тебе, что у меня получилось!
Он метнулся в дальний угол комнаты и взял что-то с полки, висевшей рядом с глубоким креслом, а затем стремительно прошел к двери. Выйдя в коридор, Харт бросил стоявшему у двери дружиннику: — Оставайся здесь, изверг пойдет со мной!.. — И быстрым шагом направился в сторону, противоположную той, откуда привели Вотшу. Изверг шел следом, и когда они удалились от дружинника шагов на двадцать, он негромко спросил:
