Ее волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Он прикоснулся губами к ее уху в нетерпеливом предвкушении близости.
— Пригласишь меня зайти?
Она кивнула и подставила губы для поцелуя. Джеймса в один миг охватило возбуждение.
Эмили вздохнула в порыве страсти, и ему почудилось, что ее губы тают у него на языке, как терпкий лимонный леденец. У поцелуя был знакомый вкус желания немедленно, тут же слиться в теплом, влажном водовороте плотской страсти…
А, черт! Проклиная собственную глупость, Джеймс высвободился из ее объятий. У него не было с собой презервативов.
— Я не подумал…
— О чем?
— Мне нужно купить кое-что!
— Тогда я лучше подожду у себя. — Эмили его поняла, и в ее голосе сквозило смущение.
Она тесно прижалась к его бедрам, и ему до смерти захотелось послать к дьяволу эти проклятые презервативы и пойти на риск незащищенного секса. Но он прекрасно знал, как это неразумно. Он уже стал отцом ребенка, которого никогда не сможет воспитывать, и всем сердцем тосковал по малышу. Если еще и эта удивительная девушка родит ему ребенка…
— Я буду ждать, — улыбаясь, сказала Эмили и пошла наверх.
Джеймс проводил ее взглядом и быстрым шагом пошел в магазин. Чертовски подходящий способ выбрал Рид Блэквуд, чтобы начать новую жизнь в обличье Джеймса Мэтью Далтона, думал он по дороге.
Эмили ждала Далтона в своем номере. Она буквально заставила себя присесть на край кровати, чтобы не метаться по комнате.
Может, сказать ему?
Но что? Что через две недели она ложится на операцию?
Стоит ей заикнуться о меланоме, и он моментально исчезнет. Уж в этом-то она уверена. Какой нормальный американский парень захочет перед сексом потрепаться насчет рака кожи?
Чего ей бояться? Наверняка он не заметит след на ноге, оставшийся после удаления родимого пятна. С какой стати ему замечать маленький, неприметный шрам! А если и заметит, не все ли ему равно!
Ну хорошо, а как насчет девственности? Надо ли намекнуть ему на это? Стоит ли признаваться, что у нее еще никого не было?
Эмили лихорадочно вспоминала рассказы подруг о том, как «это» происходило у них в первый раз. Они смаковали интимные подробности, потягивая через соломинку газировку и хрустя чипсами. Нет, вряд ли их опыт сейчас пригодится.
Раньше она верила, что ее первый любовник останется ее единственным мужчиной — будущим мужем и отцом детей. Но и об этом сейчас не стоило даже заикаться… Рак изменил ее планы на будущее. Жизнь стала слишком непредсказуемой. Вот Джеймс Далтон — это реальность, и такая привлекательная реальность. Глупо упускать свой шанс…
Эмили сбросила обувь и носки, обвела взглядом комнату. Порядок в номере был безупречный, если не считать косметички, оставленной на туалетном столике, и краешка голубой футболки, выглядывавшего из серого чемодана на полу.
Джеймс останется на ночь? Сначала примет душ, а потом… или сразу…
Осторожный стук в дверь согнал ее с кровати. Глубоко вздохнув, Эмили поправила блузку и открыла.
Далтон улыбался. Улыбка смягчила резкие черты его лица и приглушила темную тоску в глазах.
— Это я, — сказал он.
— Вижу. Привет. — Она чуть отступила, пропуская его в комнату.
Далтон показал коричневый бумажный пакетик.
— Вот. Принес.
Да, конечно… презервативы. Он настолько ответствен, что заботится о безопасности секса, и достаточно опытен, чтобы не вспоминать об этом уже в постели. Хорошо хоть не носит презервативы в бумажнике. Видимо, у него еще не вошло в привычку рыскать по барам в поисках женщины на ночь.
— Ты одета, — сказал он, все еще улыбаясь.
— А ты уже размечтался увидеть меня голой?
— Мужчина всегда надеется… — пояснил Далтон и бросил презервативы на ночной столик.
— Я уже сняла сапоги, — сказала Эмили, чуть морщась от стыда из-за своей неспособности сказать что-то возбуждающее.
Далтон взглянул на свои ноги:
— Тогда ты на шаг впереди меня. — Недолго думая, он сел на кровать, стащил свои стоптанные ботинки, затолкал в них носки. — Теперь мы на равных.
— Но ты в куртке, — заметила Эмили.
Далтон снял куртку и сложил на спинку стула.
— Уже нет.
Эмили догадалась, что он затеял любовную игру и подзадоривает ее на стриптиз. Видимо, ей надо поддержать его…
