Мальчик кивнул.
— Молодец. Настойчивость — одно из ценнейших качеств, необходимых для чарописания. Как тебя зовут?
— Деррик, магистр.
Нико вытаращил глаза.
— Деррик-магистр? Так ты уже волшебник? — Кое-кто в классе засмеялся.
Мальчик нахмурился.
— Я…
Нико поднес ладонь ко рту, изобразив удивление.
— В столь юном возрасте! — Еще несколько учеников подхватили смех.
— Я имел в виду вас, магистр! — воскликнул Деррик. Раздражение в голосе мальчика подсказало Нико, что пора остановиться.
— Что ж, я польщен, Деррик. Только я всего лишь помощник магистра, о чем и упомянул в начале урока. — Он повернулся к классу. — Знаю, это, наверное, ужасно, но сегодня вам придется обращаться по имени к учителю, которому за двадцать!
Несколько удивленных улыбок.
— Давайте попрактикуемся! — Он указал на девочку с короткими черными волосами. — Как тебя зовут?
— Ингрид.
Он показал на себя:
— А меня?
Она открыла рот, но вместо ответа залилась краской. Сосед сзади перегнулся через парту, чтобы подсказать, и Нико поспешил вмешаться:
— Не вздумай! Не порти мне эффект «доставучего нового учителя».
Наградой ему стали еще несколько нервных смешков.
Улыбчивая девочка лишь сильнее покраснела.
— Н-н-н… — подсказал он. — Нико-о-о…
Она попробовала наугад:
— Никодермис?
— Звучит, как кожная болезнь какая-нибудь, — возмутился Нико. Класс прыснул. — Прости, что мучаю тебя, Ингрид, но вообще-то меня зовут Никодимус. — Он повернулся к классу. — Итак, а теперь все вместе, как меня зовут? Только, чур, без названий кожных болезней!
Пока класс, хохоча, хором произносил его имя, Нико заметил, что солнечный свет на фоне окон чуть подрагивает.
— Что ж, а теперь давайте начнем урок как положено, — сказал он, направляясь к окну. — Это короткая лекция, и я постараюсь ее оживить, если…
Он замолк. Подрагивающий свет при его приближении скользнул в сторону. По щекам Нико разлилось тепло. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы удержать готовую погаснуть улыбку.
— …Если вы будете слушать внимательно. — Нико старался, чтобы голос его не выдал. Теперь он точно знал: в комнате прячется замаскированный чарами волшебник — скорее всего кто-то из стражи.
— Вам известно, как можно овладеть магическим языком? — спросил он, обращаясь к классу. — На самом деле примерно так же, как выучить язык вербальный или математический. Сначала учим символы. Вербальные языки используют буквы, математические — цифры, магические — руны. И тем не менее создать обычный текст может любой, у кого найдутся перо и чернильница. А прочесть его может всякий, кто имеет глаза. С текстом же магическим все гораздо сложнее: чтобы читать или создавать такие тексты, человек должен с рождения обладать особой восприимчивостью к магии.
Мальчик с каштановыми волосами, Деррик, перегнулся через парту и что-то громко нашептывал на ухо приятелю. Нико подошел к мальчикам.
— Заметьте, говоря о «грамотных», чарословы подразумевают людей, способных овладеть грамотой магической. Мы с вами — все, кто собрался в этой комнате, — грамотные: нам повезло оказаться среди тех немногих, кто с рождения чувствует магию.
Он остановился возле Деррика, вынудив его прекратить шептаться.
— Почему большинство людей рождается магически неграмотными? — задал риторический вопрос Нико. — Некоторые авторы — к сожалению, в их числе есть волшебники — полагают, что таким образом Создатель выделил, возвысил чарословов и что мы по сути своей лучше «неграмотных». По мнению некоторых авторов, мы рождены, чтобы править обществом. Я вам напомню — как когда-то мне, еще новичку, напомнил магистр Шеннон, — что родители у всех нас из «неграмотных». Без «неграмотных» нас бы просто не было. Честно говоря, мы в огромном долгу перед ними. И рождены мы не править, а служить…
Деррик встрял:
— Не понимаю. Почему нас бы не было?
Нико окинул мальчика изучающим взглядом.
— Чарословы не могут иметь детей. И это при том, что жизнь неграмотных намного тяжелее нашей.
— Никодимус, простите, но я все равно не понимаю… — Голос Деррика казался искренним, но мальчишки вокруг захихикали.
Нико прищурился.
— Что именно тебе непонятно?
