Амади взглянула на тело Фелруса и покорно кивнула:
— Воля ваша, богиня.
— Госпожа Океке, — робко подал голос Нико, — вам что-нибудь известно о судьбе Простака Джона? Это мой товарищ, какограф. Он выжил?
Стражница нахмурилась.
— Он жив. Кстати, он меня сюда и привел. Мы оставили его ждать на площадке моста.
Нико с облегчением выдохнул.
— Наверное, волшебники не знают, что с ним сотворил Тайфон.
Амади сощурилась.
— Что ты имеешь в виду?
Нико рассказал, как Тайфон изувечил мозг Джона при помощи высшего заклинания. Затем заглянул стражнице в глаза и произнес:
— Если кто-нибудь узнает, на Джоне до конца жизни будет стоять клеймо приспешника демонов.
— Понимаю, — сказала Амади, отбрасывая локон с бледного лица. — Я ценю, что он решился привести меня сюда. Я сберегу его тайну.
Нико изучил ее бесстрастное лицо, а затем кивнул:
— Благодарю вас, магистр. — Он отвесил легкий поклон. — Скажите Джону, что мне жаль…
— Никодимус, — мягко вклинилась Боанн, — Джон, как и остальные, должен поверить в вашу с Шенноном смерть.
Нико хотел было возразить, но увидел Шеннона и передумал. Старик стоял за плечом у богини с Азурой в руке и качал головой.
— Хорошо, — ответил Нико и вновь поклонился Амади. — Спасибо, магистр.
Суровый взгляд стражницы смягчился. Она обвела рукой ночное небо.
— Я вижу новые вспышки заклинаний. Скоро сюда сбежится вся академия.
Золотистый свет над Веретенным мостом не угасал. Стражница была права.
— Уходим, — объявила богиня. — Нико, захвати то, что осталось от моего ковчега. — Она указала жестом в глубь горы.
Нико только теперь заметил, что огромный обелиск расколот на куски. Большая часть камня обратилась в пыль — уцелел один-единственный обломок, размером с кошку. Чарослов подошел к этому миниатюрному ковчегу и взял обелиск на руки. На камне по-прежнему красовались три вертикальные волнистые линии.
Когда Боанн заговорила снова, ее голос стал плавным и тягучим — казалось, она не произносит слова, а поет.
— Идемте, Нико и Шеннон, мы отправляемся в горы, подземными тропами кобольдов. Я знаю дорогу в уединенный райский уголок. Там мы залечим раны и разработаем план, как спасти Дейдре и вернуть изумруд.
— И куда мы пойдем? — спросил Нико. — Волшебники не успокоятся, пока не проверят слова магистра Амади. Они обшарят все пещеры вдоль и поперек.
Речная богиня улыбнулась.
— Куда? — спросила она, вздернув бровь. — В долину Небесного древа, куда же еще!
Большую часть ночи отряд провел на ногах. Впереди раскинулись похожие на лабиринт пещеры кобольдов. Некоторые украшал светящийся синий лишайник. В других раскинулись небольшие озерца, и отблески сотворенных Шенноном заклинаний-светляков плясали на водной глади.
Они сделали привал в круглой пещере недалеко от поверхности. Сквозь расщелину в потолке проглядывал кусочек звездного неба. Толстый слой мха казался идеальной постелью для изнуренных путников, но Нико спал урывками. Его преследовал один и тот же кошмар: стоило юноше сомкнуть глаза, как он видел Тайфона, который бесстрастно взирает на бьющуюся в предсмертных конвульсиях Дейдре.
Поздним утром они собрались и зашагали дальше. Нико убеждал остальных бросить все и как можно быстрее пуститься вдогонку за Дейдре. Поначалу его слова натыкались на стену молчания. А затем Боанн объяснила, почему его план неосуществим. Она слишком ослабла и могла вернуть силы, лишь воссоединившись с Дейдре. Шеннон еще не отошел после схватки с Фелрусом; к тому же было непонятно, как тело волшебника отреагирует на очаги болезни, укоренившейся в его животе.
— А ты, Нико, здоров, но абсолютно не подготовлен, — объяснила богиня. — Мы должны подлечиться и собраться с силами. А ты пока тренируйся и учись.
— И сколько времени это займет?
— Сколько понадобится, — отрезала богиня.
Шеннон согласился:
— Без терпения никуда. Подумай об изумруде. Прикоснувшись к тебе, камень восстановил силу. И мощь Тайфона возросла многократно — до невообразимых пределов. Зато через четыре года камень израсходует всю энергию, каплю за каплей. Если потерпеть и не высовываться, у нас будет шанс увидеть, как Тайфон лишится своего драгоценного оружия.
