— Откуда такая информация?
— В копиях касательного заклинания из библиотек академии теперь полно ошибок.
Амади нахмурилась.
— Выходит, что при каждом обращении к артефакту его нынешний обладатель ломает искомые чары?
— Более того, поломанные вором свитки стали заразными — все до единого, — кивнул Кейл. — В каждом манускрипте, который их касался, появляются ошибки. Педагогическая библиотека в башне Марфила уничтожена целиком.
— Никодимус! — прорычала Амади. — Если этот мальчишка полезет в книгохранилище или главную библиотеку, Звездная академия будет разорена.
Кейл снова кивнул.
Амади выругалась.
— Сначала книжные черви, теперь это. Похоже, мы имеем дело с воплощенным хаосом.
— Госпожа… вы хотите сказать?..
— А ты еще сомневаешься, Кейл? По крепости прокатилась волна странных происшествий. Убийства, смерти, коррупция — и прочая мерзость. Вспомни о шраме: руна «несоединимое» перечеркивает руну «плетение». Да парнишке судьбой предначертано сеять хаос и сумятицу.
Кейл тяжело вздохнул.
— Мы не знаем наверняка, сбывается ли антипророчество.
— Не знаем, зато у нас достаточно улик, которые прямо указывают, что пора действовать. — Она направилась к двери. — Пойду допрошу библиотекарей. Я должна как можно больше узнать об артефакте. А ты ступай в башню Эразмуса: поставишь в известность караульных. Если вовремя не изловить мальчишку, его разум сгноит страницы наших книг — одну за другой — подобно пожирающей плоть опухоли. Пусть разбудят ректора и сообщат, что Буревестник, по всей видимости, найден.
Фелрус, который чувствовал себя куда уютнее в новом глиняном големе, крадучись пробирался через лес к югу от Звездной крепости. Два часа до рассвета. Воздух был холодным, а небо — черным. Усиливающийся ветер ревел в деревьях.
Около часа назад магический сигнал от шрама Никодимуса окончательно перестал поступать. Занятый созданием нового голема, Фелрус упустил возможность более точно определить местонахождение мальчишки.
Впрочем, последний сигнал поступил из этого леса — и теперь Фелрус методично прочесывал поросшие лесом предгорья. В данный момент он следовал оленьей тропой к рощице молодых вязов. Он надеялся вновь уловить исходящие от шрама чары, но, похоже, мальчишка обзавелся новым покровителем, и тот надежно глушил любой сигнал.
Ветер продолжал задувать, устроив в лесу почти непрекращающийся листопад. Фелрус поморщился: в отсутствие сигнала поиски казались пустой тратой времени. Вряд ли он отыщет что-либо помимо осенней листвы.
Несколько часов назад на дороге в Серый перевал он наговорил целую речь, пытаясь убедить спрятавшегося какографа. Но успешно ли? В этом Фелрус сомневался. Если бы щенок хотел сдаться, он бы уже вернулся в Звездную крепость — однако переписанные Фелрусом горгульи ни о чем подобном не сообщали.
Фелрус поймал кружащий в воздухе лист и задумался, почему Никодимус не принял его предложения. Напрашивались две явные причины: либо угрозы жизни на мальчишку не действовали, либо щенок чувствовал себя в безопасности под защитой нового покровителя.
Фелрус смял лист, гадая, кто мог прятать Никодимуса. Явно не божество: иначе Фелрус давно бы ощутил постороннее присутствие. И не выжившая друидка — в одиночку она бы не справилась.
Может, не так уж и важно, кто его прячет. Главное — нащупать нужные кнопки: выяснить, чем щенок дорожит больше жизни, и ударить по больному.
Звездная крепость скрылась за деревьями. Лишь горделивый Эразмусов шпиль одиноко выступал над верхушками темных вязов. Бледные губы Фелруса изогнулись в ухмылке: у него созрел план.
Правда, придется использовать истинное тело, и целый день уйдет на приготовления. Но все равно план был идеален.
Листья осыпались все быстрее. Фелрус рассмеялся. Он знал, по крайней мере, одну вещь, которую Нико ценил больше жизни.
— И вы подпустили его к Каталогу? — возмущенно всплеснула руками Амади.
Шеннон спокойно сидел на койке в своей тюремной камере. Стражники опутали голову старика паутиной из цензурных чар, перекрыв магические потоки. Теперь он был абсолютно слеп.
Несмотря на все хлопоты и невзгоды последних дней, лицо старого волшебника сохранило безмятежное выражение.
