— Сэр, не хочу показаться непочтительным, только они очень уж легкие для золота...
Мадж протянул лапу, выхватил монетку.
— Не то что пенни, друг. На золото-то похоже, но не золото.
Клотагорб, хмурясь, подцепил золотой диск.
— Угу. А что это за тонкий краешек выступает?
— И здесь тоже. — Джон-Том зацепил за край. Тонкая золотая фольга отошла, открывая буроватую субстанцию. Описывающий круги над их головами Пог истерически захохотал.
— Не понимаю. — Клотагорб содрал последнюю обертку с собственного экземпляра. Материал под нею он признал в тот самый миг, когда Джон-Том на пробу куснул.
— Шоколад. Неплохой, кстати.
Клотагорб приуныл.
— Проклятие! Должно быть, я добавил к формуле трансмутации что-то из завтрака.
— Ну что же, — отозвался умиравший с голода молодой человек. — Золото, сэр, у вас не вышло, однако шоколад получился превосходный.
— Вод эдо волшебник! — завопил Пог из оконной ниши. — Шоколад у него вышел вмесдо золота! Я ж вам рассказывал, ребята, чего туд было, когда он пытался вызвать водяную нимфу. Выложил всю комнату, как бобер хатку: кругом благовония, духи, зеркала. Ну, вызвал он свою нимфу. Порядок. Знаете какую? Нимфу куглухской стрекозы... Она ж ему чуть руку не оторвала, пока...
Клотагорб коротко ткнул пальцем в сторону Пога, крохотная молния обуглила место, где тот был буквально только что.
— Вечно мажет к дому же, — съехидничал ученик.
Вторая молния миновала фамулуса на еще большем расстоянии, расколошматив целую шеренгу стеклянных сосудов на верхней полке. Звякая, они попадали на пол; летучий мыш, метнувшись в сторону, увильнул от падающих осколков.
Отвернувшись, Клотагорб стал возиться с очками.
— Пора наворожить новые линзы. — Засунув руку в нижний ящик панциря, он извлек оттуда горстку монеток поменьше. — Юноша, это тебе.
— Сэр... а не проще ли было сразу дать мне их?
— Приходится практиковаться. Вот увидишь, через несколько дней это заклинание будет выскакивать из меня, как пробка из бутылки.
— А может, и одежонку ему наколдуете? — осведомился Мадж.
Прицеливающийся пальцем в ухмыляющегося фамулуса Клотагорб бросил на Маджа сердитый взгляд.
— Я волшебник, а не портной. Мирские дела я оставляю тебе. И помни: не приглядишь — меха на тебе не будет.
— Шеф, расслабься. Пошли, Джон-Том. Дорога неблизкая, и лучше выйти до темноты.
И они оставили жилье Клотагорба, разбивавшего горшки и фиалы и прожигавшего дырки в картинах в напрасных попытках испепелить обнаглевшего помощника.
— Какой интересный тип этот ваш волшебник, — чтобы завязать беседу, проговорил Джон-Том, едва они повернули на хорошо протоптанную дорожку, уводившую в лес.
— С чего это он мой, приятель? — Ящерица с ярким оперением принялась расклевывать нечто напоминающее банан на ветвях ближайшего дерева. — Хошь еще шоколадную монетку?
— Нет, спасибо.
— Кстати, о деньгах: мешочек-то с серебром можно и мне дать, раз уж под моим присмотром находишься.
— Деньги в полном порядке. — Джон-Том похлопал себя по карману. — Тут им будет спокойнее. К тому же мои карманы повыше твоих — залезть труднее.
Не ощутив ни малейшей обиды, выдр оглушительно расхохотался и хлопнул Джон-Тома волосатой пятерней пониже спины.
— А ты, приятель, не такой дурак, каким кажешься. Чтоб мне заледенеть, тока я еще сделаю из тебя нормальное животное.
Они один за другим перебрались через ручей — почти такой же, как посреди ботанического сада в кампусе. Джон-Том постарался справиться с грустью, навеянной этим воспоминанием.
— А тебе не интересно, какой такой кризис предрекает нам Клотагорб? — спросил он выдра.
— А ну его, — отвечал тот, — опять чтой-то придумал. Мне рассказывали — чего тока эти чуваки не пьют и не курят под настроение! Это у них называется размышлениями... чародейскими. А я так прямо скажу — набрался. Как ему разобраться-то, выдумал он кризис этот или нет, если ходит каждый день косой?
Тебе надо бы обратиться к истории...
Мадж укоризненно покачал головой. . — Тока попробуй ляпнуть подобное в Линчбени, приятель, враз попадешь в беду. Нужно мне обращаться к твоей истории. А все-таки, как насчет серебришка? — Джон-Том улыбнулся. — Ну, ладно, ладно.
