А Мейтонвей подумал, что сейчас король его о чем-нибудь спросит.
Но король ни о чем не спросил.
— Сначала коты! — сказал он. — В стране с такими холодными зимами и жестокими охотниками они долго не выдержат. Ко мне, мои добрые звери!
Леопарды подошли к королю и начали с мурлыканьем тереться о его ноги.
— Для вас настало время поменять шубы, — сообщил им король. — Найдите себе подходящего хозяина, потому что я покидаю вас!
Вот и сказаны эти слова! Мейтонвей бросило в дрожь. Король покидает их!
Король тем временем размеренным шагом ходил вокруг костра, а леопарды следовали за ним. Круг, еще круг, еще.
— Присматривайте за моими детьми, — внушал он зверям. — Разыщите потомков моих потерянных сыновей и дочерей: храброго Амадиса и великолепного, веселого Петрелло, мягкой Гуанхамары и умницы Толемео, потомков моей младшей дочери Аморет! Помогайте им, мои верные коты, берегите и защищайте их!
Король отступил от огня, а коты так и продолжали кружить вокруг костра.
— Яркое пламя, полыхающее солнце и золотые звезды, охраняйте моих детей! Живите спокойно и счастливо, но оставайтесь такими, как сейчас! — подняв руку, нараспев произнес король.
Мейтонвею и прежде случалось наблюдать, как король творит заклинания, но сегодня магическое действо было поистине прекрасно. Скачущие вокруг костра леопарды превратились в огненное кольцо. Искры взлетали к верхушкам деревьев, сверкающие струи украшали ветви и заливали всю поляну переливающимися цветами радуги. Когда король опустил руку, кольцо тут же пропало и леопарды исчезли.
Мейтонвей поднялся:
— Где они?
Король указал на дерево за спиной мудреца. На нижней ветке сидели три кота. Один был цвета красной меди, другой — оранжевый, словно пламя, третий походил на неяркую золотистую звезду.
— Смотри! Феникс, Везувий и Саламандр. Они сменили шкуры, но я-то знаю, кто из них кто. — Король рассмеялся. — А теперь мой черед!
Мейтонвей вздохнул. Из складок плаща он вытащил тоненькую ясеневую палочку, свой волшебный жезл.
— На что вы собираетесь меня подговорить?
Король повернулся к нему:
— Лес давно стал моим вторым домом. Так что мне более всего подойдет облик дерева.
— Ну, для этого вам моя помощь не нужна, — сказал волшебник. — Вы так же легко меняете обличье, как летает птица.
Король посмотрел на единственного своего друга:
— Мне нужна не простая смена облика, Мейтонвей! Если уж я обречен на вечную жизнь, то мне хотелось бы сбросить с себя человеческое обличье и принять более мирный внешний вид.
— Вы хотите навсегда остаться деревом? — удивился Мейтонвей. — Неподвижным и бессловесным? А если кто-нибудь придет и вырубит этот лес?
Король немного подумал.
— Может быть, я научусь двигаться, — ответил он с лукавой усмешкой. — Не огорчайтесь, мой друг. Прошлой ночью я видел в облаках мальчика и уверен, что это был один из моих потомков. Будущий ребенок. И знаете, Мейтонвей, он будет потомком и по вашей линии тоже. Это доставляет мне огромную радость. А сейчас я чувствую, что Алый король уже готов покинуть этот мир!
— И мир, и меня, — не без горечи отозвался Мейтонвей, хотя приятно слышать, что когда-нибудь твоя кровь сольется с королевской!
— Не лишайте меня вашей милости, друг мой, — попросил король. — Если я сделаю это сам, то у меня всегда будет искушение вернуться. Только вы сможете сделать превращение окончательным. Я очень устал, дорогой друг, и больше не в состоянии выносить печаль.
Мейтонвей ласково улыбнулся:
— Я сделаю все, о чем вы просите. Но уж простите, если у меня получится не совсем такое дерево, каким вы себе его представляете.
Король тоже улыбнулся, и хотя он изо всех сил старался справиться с грустью, та победила и глаза его затуманились слезами.
Волшебник, которого переполняла жалость, поторопился приступить к делу. Он прикоснулся к плечам друга кончиком волшебной палочки, а затем потянулся к короне. Но золотой ободок так запутался в черных прядях, что Мейтонвей оставил его там, где он был.
С тех пор как король поселился в лесу, он всегда носил одежду из грубой холстины. Едва король поднял руки и рукава сползли вниз, на его руках стали прорастать тоненькие зеленые ветки. Мейтонвей прикасался к ним ясеневой палочкой, и они крупнели, становились гуще. Тело короля стало вытягиваться. Он делался все выше и выше. Вот ветви покрылись листиками; в них, как в маленьких зеркальцах, отражались цвета осеннего леса и красно-золотистый огонь костра.
