Чапаев и простота. - страница 4

Шрифт
Интервал

стр.

Не выйдет !

Хорошо, что я гностик. А может а-гностик. И мне на все наплевать. Иначе можно было бы предположить, что я что то с чем то иногда путаю.

Потому что ведь хочется, мучительно хочется найти себя, с собой встретиться, успокоиться, перестать выпендриваться… Хоть в Африке, хоть в Монголии, хоть в Греции…

Разумеется Внутренней.

И барон, кстати, с Чапаевым, миляги, об этом же, если честно, просили : перестань, грят выпендриваться, браток, перестань, а то не знаем, что сделаем…

Тонкие пальцы Анны…молчу.

В поисках себя рассказал Котовскому о Внутреннем Мире. Закрыв лицо руками и пережив сильнейшее потрясение, он выбежал на улицу. Я, через минуту выбежал за ним. Но бедолаги уже и след простыл.

Не к Анне ли он побежал ?..

Я крикнул ему вслед : единственная реальность, это сейчас ! Вот где вечность !

Он не отвечал.

Потом пришел Чапаев и дал мне дзенский подзатыльник. Не ори,- говорит. -Ходи молча. Кругом полно белых.

Засомневался в его продвинутости.

По телевизору в этот момент показали очередную гадость из общественной жизни.

Бессильно возмутился : воры ! потом понял, нет, тени теней ! и начал новую главу.

По английски.

Вы наверное думаете, что я не вставлю сюда знаменитую историю про бабочку и Чжуан-цзы, что мне будет совестно ?

Не угадали. А вдруг кто то ее забыл ? Сидя, как говорится, на красивом холме…

Нет-нет, как хотите, а на всякий случай надо ее упомянуть.

В ироническом смысле, разумеется.

Из дневника :

Снова начинаю вести дневник. Давненько за него не брался. Ну, сейчас пропишу…

Что хочу сказать после стольких лет длительного перерыва в моем вынужденном молчании?

Друзья мои, странно, но все навевает мне - мысли. Абсолютно все. Вот взять хотя бы элементарную вещь - декоративную настольную лампу с воском, что были модны в начале 80-х… Помните ? Ну, цилиндр из цветного стекла наполнен водой и внизу воском, капли воска, разогреваясь от подсветки, всплывают вверх цилиндра, красиво переливаясь. Пока всплывают, остывают и(а) остыв, падают вниз.

Видел эту лампу еще дитятей, у дальних родственников. И еще тогда печально и твердо подумал : о, муза, вот сестра твоя ! Это ведь жизнь… Боже мой…

А если лампу разбить ? Или перегорит подсветка-нагреватель ? А ?

Но это уже будет Дзен.

То то…

Ну, как вам моя запись ? Пробирает, надеюсь, Упанишады вы мои?

Показывал рукопись одному приятелю. (Не Коле). Он читал-читал, а потом и говорит : а это ведь вовсе не про Чапаева… Чапаев тут так, для смеху.

Наконец-то. Хоть кто то догадался. Не то что та дама из высшего света. "She sad…" Харе Рама…

После того, как он мне это сказал, я долго не мог опомниться. Нехорошее, вредное чувство собственной значимости, о котором так долго говорил калифорнийским антропологам старый африканский индеец Дон Хуан овладело мной. Я начал с ним изнурительную борьбу. Вспотел. Отказался от телевизионных интервью. Вступил в Российский союз писателей. Не поехал отдыхать в Грецию. Поехал (по писательской линии) в Китай. Как ни странно так получилось дешевле. Продинамил каких то козлов, устроивших банкет в мою честь. (Они были потрясены глубиной моего поступка…Все шептались, как мне передали : придет ? не придет ? Козлы…надо будет написать роман : из жизни козлов. Как вам идея ?), написал философскую статью в газету "Не все так плохо было при социализме" и встретился с одной дамой, которую бросил сто лет назад. Может быть это она была прототипом Анны ?..

Оказалось, что нет.

Именно за последний поступок по вселенскому закону причин и следствий я наверное и получил премию английских братьев Довгань "За вклад в дело душевного мира". Когда я ее получил, понял, что окончательно одержал победу над ложным чувством собственной значимости, овладел собой и зажил обычной жизнью, даже сфотографировался в темных очках (вроде это не я, а какой то жук-инопланетянин) для одного модного журнала…

Впрочем зачем, зачем я вам это рассказываю, даю все координаты, все подробности метафизической географии моей Внутренней Монголии, это ведь сакральность, и жуткая, страшная тайна…

Видимо здесь играет свою роль исповедальная традиция нашей литературы, а ей как известно бесполезно сопротивляться…


стр.

Похожие книги