– Я слышала, – сказал она, – милорд построил в Хассадаре больницу. Я собиралась отнести девочку туда, когда немного окрепну, хотя денег у меня не было. Ручки и ножки у нее были здоровенькие, все это видели… – Голос у женщины сорвался. – Но Лэм успел ее убить.
Майлз прикинул: неделя ходьбы из Дендарийских гор к долинному городу Хассадару. Понятно, что сразу после родов такой переход был ей не по силам. А флайеру всего час лету…
– Итак, мы получили заявление об убийстве, – сказал граф Форкосиган, – и нам предстоит разобрать дело. Это дает законный повод обратиться с посланием к самым отдаленным уголкам наших владений. Ты, Майлз, будешь моим Голосом, который прозвучит там, где не звучал еще никогда. Ты осуществишь графское правосудие – и не тайком. Пора покончить с обычаями, выставляющими нас дикарями в глазах всей галактики.
Майлз с трудом сглотнул.
– А разве местный судья не больше подходит…
Граф чуть улыбнулся:
– Для этого дела лучше тебя никого не найдешь.
Посланник и послание в одном лице! Как бы Майлзу сейчас хотелось оказаться не здесь – где угодно, но не здесь! Уж лучше снова обливаться кровавым потом на выпускных экзаменах. Он с трудом подавил непристойный вопль: «Мой отпуск!» Но теперь отнекиваться поздно…
Майлз почесал затылок:
– Кто… э-э… кто же убил твою девочку?
«Кого это я должен схватить и поставить к стенке?»
– Мой муж, – без всякого выражения проговорила женщина, уставившись на отполированные серебристые доски пола.
«Так я и знал, что история получится некрасивая…»
– Она все плакала и плакала, – монотонно говорила женщина, – и никак не засыпала, ведь сосала-то она плохо… А он заорал, дескать, заставь ее замолчать…
– И тогда? – подсказал Майлз, которого уже начинало тошнить.
– Он обругал меня и пошел спать к своей матери. Он сказал, по крайней мере там работник может поспать. Я-то ведь тоже не спала…
Похоже, парень что надо. Майлз представил себе огромного полудикого горца, привыкшего помыкать женой… Но в развязке явно чего-то недоставало.
Граф тоже это заметил. Он слушал внимательно, как на совещании в генштабе: тело расслаблено, веки опущены, так что можно подумать, будто он задремал. Однако такое предположение было бы серьезной ошибкой.
– Ты сама все видела? – спросил он обманчиво мягким тоном, заставившим Майлза насторожиться. – Ты действительно видела, как он ее убил?
– Утром я нашла ее мертвой, милорд.
– Ты вошла в спальню… – подсказал граф Форкосиган.
– У нас только одна комната. – Женщина посмотрела на него так, словно впервые усомнилась в графском всеведении. – Она заснула, заснула наконец. Я пошла набрать немного блестяники, вверх по лощине. А когда вернулась… Мне надо было взять ее с собой, но я так радовалась, что она наконец-то заснула, я не хотела ее будить… – Из крепко зажмуренных глаз женщины потекли слезы. – Я не стала ее будить, когда вернулась. Я решила поесть и отдохнуть, но у меня набралось молоко, – она прикоснулась к груди, – и я пошла к колыбели…
– И что, на девочке не было никаких отметин? Горло не перерезано? – спросил граф. Так обычно совершались убийства младенцев в захолустье – быстро и надежно, не то что, например, переохлаждение.
Женщина покачала головой:
– По-моему, ее задушили подушкой, милорд. Жестоко, это было так жестоко! А наш староста говорит, что я сама ее заспала. И не захотел принять мою жалобу на Лэма. Не заспала я ее, не заспала! У нее была собственная колыбелька. Лэм смастерил ее, когда моя дочка еще была у меня в животе…
Женщина была близка к истерике.
Граф обменялся взглядом с женой и чуть наклонил голову. Графиня Форкосиган легко встала.
– Харра, давай спустимся вниз. Тебе надо умыться и отдохнуть, а потом Майлз отвезет тебя домой.
Горянка была совершенно ошарашена:
– Но не в ваших же покоях, миледи!
– Извини, другого помещения у меня здесь нет. Если не считать казармы. Охранники – хорошие парни, но они будут тебя стесняться…
С этими словами графиня увела ее.
– Ясно, – сказал граф Форкосиган, как только женщины отошли достаточно далеко и уже не слышали его слов, – что тебе сначала надо будет проверить медицинские факты и уже только потом… орудовать. И я надеюсь, ты обратил внимание на небольшую проблему с установлением личности преступника. Этот прецедент может оказаться идеальным для публичного правосудия, но только в том случае, если все совершенно ясно. Хватит действовать втихомолку.
