Цепочка вечных ценностей - страница 6

Известно, что мерилом стоимости является общественное признание необходимости затрат. За генерированием новой, добавленной стоимости, а также тех или иных благ стоит в конечном счете тот, кто в них нуждается. На одном полюсе при этом «пресмыкательство перед потребителем», на другом – работающий сам на себя производитель. Ситуация усложняется, если учесть разнообразие выплат всем участникам этой бесконечной игры – и денежных, и неденежных. Но не зря деньги считаются «всеобщим эквивалентом», все имеет свою цену, даже если не обладает стоимостью, как, например, шедевры искусства.

Экспансия денежных измерений всепоглощающа – до предела, вплоть до жизни и смерти (в конце концов – они всего лишь «страховые случаи»!) все выражается в у.е. – на всех континентах понимаемом эсперанто денежных знаков. Четко поставленные и этим эквивалентом измеренные цели – залог успеха любого начинания. Вслед за созданием стоимости происходит ее распределение – на основе заранее спланированных и ожидаемых пропорций. Там, где нет согласованной со всеми участниками процесса строгости в будущих расчетах – там под вопросом окажутся не только эффективность, но и справедливость.

Формула «ума много – денег нет» – диагноз.

Самое скверное в нем – снобизм. Простительный для ученых, художников, поэтов, музыкантов – всех тех, кто создает не всегда признаваемые при жизни произведения, снобизм – принципиальное противопоказание для бизнеса, где экономическая состоятельность – условие профпригодности. Ум без материализации – «виньетка ложной сути»; рукопись без вдохновения – бумагомарание и растрата ресурсов; вдохновение без рукописи – частное удовольствие.

Как мертва без дел вера, так же ум – пустоцвет, если он не плодоносит. Только в их симбиозе – ума_много@денег.net, когда «не продается вдохновенье, но можно рукопись продать», – ключ к живучести бизнеса. Правда, есть еще один нюанс – «прибыль – превыше всего, но честь – превыше прибыли» (из заповедей российских купцов).

Есть тревога профессионала там, где у дилетанта нет и намека на тревогу. Есть строгость допуска к тайне. Есть «святая ложь» хирургов и «нас возвышающий обман». А есть и оглушающая тишина, «когда поющая струна, печально вскрикнув, замолчала…».

Сколько не написано, не построено, не выращено, не случилось, и в душе, «как в океане, надежд разбитых груз лежит…». О чем «не прозвучал его аккорд, и никого не вдохновил»?!. Каков масштаб непроявленного?

А сколько на проявившееся приходится несостоявшегося? Для чего проявлялось неявное? Чтобы испепелить живое или отжившее? Всегда ли доподлинно известно, что сгорело в пожаре? Что таит пепел рукописей?

Почти два века назад появление «Истории Государства Российского» Карамзина «наделало много шуму – все бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную…». Каков масштаб неведомого?

10 лет назад мощный разножанровый поток вовлек нас в «переходный период». Кто из действующих лиц ведал его суть, а не довольствовался мифом?

Кто понимает происходящее сегодня? Происходящее с нами, с миром? Насколько мы понимаем «кухню» Игры? Ведают ли, что творят с нами, и ведаем ли, что с нами творится? Или предпочтительнее недомыслие, недоговоренность, шелуха интерпретаций и хаотичность поступков? Стратегия или суета? «Безумство храбрых» или «дальновидность страуса»?

Кому видна за циферблатом вечность?

А надо ли пытаться понимать, что значат тучи, если гром еще не грянул?…Что значат тени в сумраке незнанья?

Включите свет «в комнатушке обветшалой, невзирая на запрет правил противопожарных…». Ваш свет – для всех, а «уходя, оставить свет – это больше, чем остаться».

«Все вооруженные пророки побеждали, а все безоружные гибли», – со знанием дела когда-то сказал Н. Макиавелли. Недавно один зарубежный журнал констатировал: весь ХХ век в мире бизнеса были в ходу заимствования идей и понятий из военных теорий, тогда как в настоящее время именно военные обращаются к теориям менеджмента как творческому резервуару разработки новейших вооружений.