Цепная реакция плюс - страница 2

Проблема заключалась в том, что за двадцать пять лет этого бесконечного процесса он износился, морально устал и мысль о спасенных душах грела его все меньше и меньше. Причем, если вспомнить погибших в автоавариях или от болезней, то приходится признать, что жизнь каждого потенциально спасенного им индивида – это погрешность, ни на что, по сути, не влияющая. Какой смысл в спасении человека, который все равно вскоре умрет от инфаркта, погибнет под колесами автомобиля или его убьет следующий, еще не задержанный убийца? После длительных размышлений он понял, что его, следователя Фила Кернера, единственная и основная функция – отомстить преступнику за содеянное, попытаться восстановить некую справедливость, которая, конечно, не очень влияет на общество, но без которой жизнь ощущается плохой и опасной.

Однако, это все теории высокие, а на практике в последнее время он себя плохо чувствовал: ослабленность организма отнимала эмоцию, а постоянное недомогание съедало вкус жизни. Теперь в расследование преступления он не вкладывал ни азарта, ни страсти, ни желания самоутвердиться, – по сути, не вкладывал ничего, кроме наработанного опыта и рутинной техники ведения дела.

Фил внимательно осматривал апартаменты. «Убитый был богатым человеком, но в преступлении не было корысти, – отметил он про себя, – это очевидно».

«Ревность, семейные тайны, женщина, – закрутилось в голове, так как все материальные мотивы преступления тут же разбивались об эти часы „Картье“. – Но почему убийца не взял часы? Хотя бы для отвода глаз, чтоб запутать следствие! Глупый… или шизофреник? – вдруг подумал Фил. – Это самый неприятный из возможных вариантов, у них всегда есть внутреннее алиби, ведь, по их мнению, убивает кто-то другой. Тогда начинается эта канитель с внутренними голосами, психиатрическими экспертизами, вменяемостью. Ненавижу дела с психопатами…»

– Шеф, – прервал его размышления Мелвин, шустрый и сообразительный молодой следователь, который был его помощником уже несколько лет, – работал олух какой-то, везде полно следов и отпечатков пальцев.

– Когда это случилось? – спросил Фил.

– Вчера, около одиннадцати вечера.

– Опросите соседей, может, что-нибудь видели… А как он вошел?

– Судя по всему, его впустил хозяин. Дверной замок в полном порядке.

– Кто хозяин дома?

– Некто Даннон Харрисон, холостяк, проживал один, никаких женских вещей нет.

– Чем он занимался?

– Хозяин ювелирного магазина «Time to buy». Престижные часы и украшения, – сообщил Фелтон, вертя в руках визитку хозяина.

Фил еще раз взглянул на «Картье», оставшиеся на запястье Даннона Харрисона, и понимающе кивнул. На месте преступления работала бригада полицейских экспертов, специалисты, ими не нужно было руководить, они знали свое дело: деловито и сосредоточенно фотографировали, снимали отпечатки пальцев, в общем, собирали необходимые вещественные доказательства, которые потом могут стать решающими в обнаружении преступника и доказательстве его вины.

Фил цепким взглядом осматривал дом, где явно чувствовалось присутствие руки дизайнера. Стильная мебель, персидские ковры, картины и модные светильники создавали ощущение утонченного вкуса и гармонии. Сам пострадавший, белокурый мужчина лет тридцати пяти, спортивного телосложения и довольно привлекательной внешности, ухоженный и аккуратный, одетый в светлый костюм с ярким галстуком, сидел в глубоком кресле, склонив голову набок, и, казалось, спал. Крови почти не было.

В общем, картина, представшая перед следствием, никак не проясняла разыгравшуюся здесь трагедию. Похоже, что убитого и убийцу связывали дружеские или давние деловые отношения. Они выпивали и, видимо, долго разговаривали; на журнальном столике, за которым они сидели, стояла полупустая бутылка дорогого «Шато-Латур», два недопитых бокала и пепельница с окурками двух различных видов сигарет. Причем, судя по тому, что осталась полупустая пачка «Пэл Мэл», можно было с уверенностью предположить, что убийца курит «Филип Моррис».

– Это будет легкое дело, – с уверенностью произнес Мелвин, – мы его быстро поймаем.