— Ты так думаешь? — ласково спросил он.
— Что он здесь делает?
Лорд Эмсворт почувствовал острую боль. Немилосердно, жестоко погасить солнце в жизни этого чудесного мальчика. Но кто-то должен сообщить ему эту новость.
— Он будет твоим гувернером.
— Гувернером?!
Это слово прозвучало как вопль агонии, вырвавшийся из самых глубин детской души. На Джорджа обрушилось ошеломляющее ощущение того, что надругались над самыми священными основами приличий. Его голос дрожал от крайнего возмущения.
— Гувернер?! — завопил он. — Гу-вер-нер?.. Гу-ВЕР-нер? Во время летних каникул? Для чего мне гувернер в летние каникулы? Это уж слишком. В летние каникулы! Зачем мне гувернер?! Я хочу сказать, во время…
Он хотел продолжать, потому что он многое мог высказать по этому поводу, но в этот момент голос леди Констанции, мелодичный, но повелительный, прервал поток его речи.
— Джо-ордж!
— У! Прямо во время…
— Джордж, поди сюда. Я хочу, чтобы ты познакомился с мистером Бакетером.
— У! — опять пробормотал уязвленный, ребенок и насупившись поплелся через террасу. Лорд Эмсворт снова заковылял к библиотеке, с теплым чувством в сердце по отношению к этому малышу, который своим точным описанием Руперта Бакстера обнаружил такой родственный ему дух. Он легко мог себе представить, что чувствовал Джордж. Непросто было вбить что-нибудь в голову лорду Эмсворту, но он безошибочно понял существо жалоб своего внука. Джордж, которому предстояло получить гувернера в разгар летних каникул, не хотел гувернера.
Вздохнув, лорд Эмсворт вошел в библиотеку и отыскал свою книгу.
Не так уж много было книг, которые в такой момент, как сейчас, могли бы отвлечь его мысли от нависших над ним неприятностей, но эта книга могла. Она называлась «Уход за свиньями» Уиффи, и, погрузившись в книгу, он позабыл обо всем. Глава, которую он читал, была посвящена благородной теме свиного пойла и толченых отрубей, и она до такой степени увела лорда Эмсворта от бренного мира, что, когда минут через двадцать дверь внезапно распахнулась, это произвело эффект разорвавшейся под самым его носом бомбы. Он уронил Уиффи и откинулся в кресле, ловя ртом воздух. Потом, хотя его пенсне, следуя традиции, слетело с носа, он каким-то шестым чувством угадал, что незваный пришелец не кто иной, как его сестра Констанция, и с его губ слетел возглас: «Боже мой, Конни!» — но она резко прервала его.
— Кларенс, — сказала она, и стало ясно, что ее нервная система, как и его собственная, сильно потрясена, — случилось самое страшное!
— Э?
— Этот человек здесь!
— Какой человек?
— О котором я тебе говорила в связи с Джейн.
— О ком ты говорила?
Леди Констанция уселась. Она предпочла бы обойтись без пространных объяснений, но продолжительный опыт общения с братом научил ее, что его память необходимо периодически освежать. Поэтому она принялась объяснять, размеренно и скучно, как школьная учительница, втолковывающая что-то самому тупому ученику своего класса.
— Человек, о котором я тебе говорила определенно не меньше ста раз, — это тот, с которым Джейн познакомилась весной, когда ездила в Девоншир навестить своих друзей Ли. У нее был с ним глупый флирт, который она, конечно, в своем воображении раздула до размеров великой любви. Она продолжает настаивать на том, что они помолвлены. А у него нет ни денег, ни перспектив. И даже работы, насколько я могла понять со слов Джейн.
В этот момент лорд Эмсворт вновь задал вопрос.
— Кто такая, — спросил он вежливо, — эта Джейн?
Леди Констанцию передернуло.
— О, Кларенс! Твоя племянница Джейн.
— Как, моя племянница Джейн?! А! Да, конечно. Моя племянница Джейн. Да, конечно, определенно. Моя…
— Кларенс, прошу тебя! Ради Бога! Перестань болтать вздор и выслушай меня. Я хочу, чтобы ты хоть раз в жизни проявил твердость.
— Проявил что?
— Твердость. Топни ногой.
— О чем ты говоришь?
— Я говорю о Джейн. Я надеялась, что это глупое увлечение прошло — все это время она выглядела вполне счастливой и довольной, — но оказалось, что это не так. Совершенно очевидно, что они регулярно переписывались, и теперь этот человек здесь.
— Здесь?
— Да.
